Вопрос ко всем, кто имеет какое-либо отношение к искусству вообще и писательству в частности, а также для обеспокоенных проблемами самовыражения. А меня беспокоит цензура.
Общепризнано, что в тоталитарном обществе слово подвергают цензуре.
Но если за словом следят, если слово пытаются контролировать – значит, за словом признают определённую силу.
Кто будет беспокоиться о том, что бессильно и бесполезно?
Некоторые государственные режимы даже составляют списки «не рекомендованных» книг, фильмов, песен. (Другой вопрос, является ли попадание в этот список безусловным признанием силы автора.)
Как бы там ни было, запрет предполагает защиту от чего-то, что может нанести вред.
Не является ли полный отказ от цензуры признанием того, что слова окончательно «стухли»?
В противоположном лагере такой процесс принято называть «освобождением».
Свобода слова, как мы все успели выучить наизусть, входит в перечень обязательных признаков демократического общества.
Со временем стало очевидно, что в демократичном обществе свобод и возможностей есть другая цензура – цензура рынка.
Произведение должно продаваться. Чтобы продаваться, оно должно развлекать, шокировать, раскрывать популярные темы, в общем «потворствовать вкусам большинства».
Так что в обществе демократических ценностей вместо комитета цензоров (коих обычно изображают как крайне неприятных персон, отвратительных как внутренне, так и внешне) цензурирует его величество большинство.
Итак, идеальной свободы слова нет, всегда кто-нибудь да вставляет художнику палки в колёса и другие места нежного организма.
Либо это литсовет и партия со своей программой, либо издатель и среднестатистический читатель со своими вкусами.
Можно угадать – и без лишних жертв самовыражаться наружу, а не в стол для «узкого круга избранных». А можно… А можно и не дожить до первой публикации.
Вопрос такой: если бы был выбор – чтобы вы выбрали?
четверг, 10 мая 2007 г.
вторник, 8 мая 2007 г.
Цвета
Нет ничего приятного в том, чтобы быть персонажем антиутопии. Абсолютно
Мне хотелось бы обитать в каком-нибудь ярком разноцветном романе-странствии или просто в умной сказочной повести для школьников младшего и среднего школьного возраста. Пусть бы это была книжка, где в каждом событии можно увидеть что-нибудь прекрасное, забавное или поучительное. Где все герои – «наши». В каждом лице, в каждой встрече обретаешь истину и добро. Каждый плохой человек просто несчастен или глубоко заблуждается, он нуждается в сочувствии и понимании – и рано или поздно получает его от добрых людей, коих большинство.
Ещё неплохо в сюжете, где есть зло, но оно существует, кажется, лишь как повод для героизма, как испытание на прочность. Зло в таких книгах подобно чудовищному давлению, которое превращает грифель в алмазы. Зато к финалу даже у самого маленького персонажа есть возможность преобразиться и стать лучше.
Даже в мире, где только чёрное и белое, «наши» и «они» – и то интереснее. Всегда есть линия между, граница, пусть размытая или условная, но однозначно признаваемая. Книга может быть стёбной или пафосной, в ней бывает нейтральная полоса между злом и добром и частенько слишком много гротеска – но есть и катарсис. К финалу всё может опять перемешаться, но ради захватывающего сюжета и яркого языка можно простить условности. А какие там бывают персонажи, даже эпизодические!
В общем, выбор есть. Как бы. Но мне-то досталась антиутопия!
Её новояз, её двумыслие, её ни с чем не сравнимый как бы отсутствующий сюжет…
Её настойчивый позитивизм и засасывающий оптимизм, её избирательная слепота как единственная приемлемая точка зрения.
Её абсурдность, всеми признанная и настолько временами дикая, что проще согласиться – это и есть норма! – чем терпеть хоть какое-то время…
Здесь свои правила.
Здесь ты никогда не столкнёшься лицом к лицу с одним отдельным за всё отвечающим злодеем.
Здесь нет «чужих» и «своих» – как бы «свои» легко превращаются в «чужих», если применять к ним какие-то лакмусовые бумажки.
Здесь самое трудное – не найти правду, но сохранить её, потому что её постоянно пытаются выбить из рук и подсунуть тебе нечто более удобное для постоянной носки.
Сохранить её в себе. Для себя. Понять, как дорого она стоит. И платить за неё снова и снова – в первую очередь постоянным напряжением.
Это похоже на чёрно-белый мир, с тем только уточнением, что одного цвета не существует, он вне материального мира, в пространстве воображения, он идеален и условен. Альтернатив нет, они лишь могут как бы быть или были.
По-настоящему чёрно-белой со всеми оттенками серого была предыдущая часть, та, что была написана раньше нашей.
Однако, у нас не продолжение – скорее уж «сиквел по мотивам», созданный на заказ каким-то то ли плагиатором, то ли продюсером.
Об этой предыдущей части не забыли (что было бы проще) – её переписали, перевели на несколько языков и снова на русский. И если упоминают в нашей антиутопии, то обязательно в искажённом виде и с поясняющими комментариями.
В финале той предыдущей книги одна сторона погибала, один «цвет» был уничтожен. Сейчас уже никто не скажет наверняка, какой – чёрный или белый.
Все персонажи из проигравшей сюжетной линии быстро перекочевали в другую, победившую, и приняли её «цвет». И решили, что это правильный, хороший сюжет.
Потому что если нет… Это означало бы признать нечто непризнаваемое.
С этого и началась антиутопия: с желания назвать сделанный выбор однозначно правильным.
Слепо признать, не принимая внимание то, что происходит вокруг.
Жить, закрыв глаза и заткнув уши – и открывать их лишь тогда, когда гарантированно покажут что-нибудь красивое и расскажут о чём-нибудь хорошем, или забавном, или поучительном, если это из мира животных, например.
Помнить только то, что касается тебя лично, и тоже выборочно.
Значимо и значительно лишь «собственное существование для себя самого».
Это на самом деле очень просто и не требует особых усилий.
Я знаю. Я пробовал.
Но видимо, у меня проблемы с головой.
Я помню что-то ещё.
Ну, что же, если признать, что всё, что говорят и пишут – абсолютная ложь, то я могу хотя бы попытаться что-нибудь вспомнить о той, предыдущей части. Я, правда, появился в самом конце, но всё равно, что-то осталось.
Точно помню, что в том прошлом, разрушенном, оборванном сюжете была бесплатная медицина и жильё. Для всех. Не было безработицы, а пенсии хватало на жизнь. Точно хватало, я помню наверняка, потому что не было старушек, побирающихся на улице. Их было невозможно представить. Они были не предусмотрены никакими условностями сюжета.
А в этом сюжете нищие бабульки – привычная деталь городского пейзажа. А вот что невозможно представить, это когда семье рабочих дают квартиру. Её можно только выиграть, если пить определённое пиво и курить определённые сигареты. Но это страшный риск, потому что рискуешь здоровьем, которое теперь волнует только тебя и твоих близких.
Не понимаю, как можно было одно сменить на другое.
Не понимаю, как можно раз за разом признавать этот выбор самым правильным.
И если тот сюжет был однозначно плохим – какой тогда этот?
С другой стороны, проще, легче, удобнее мерить всё по свому благополучию, отбрасывая положение всех прочих как незначительный фактор.
На самом деле то, что мне кажется чёрным – это белое.
На самом деле мир у нас – яркий и красочный,
все вокруг – «наши»,
лишь дураки да злодеи ищут врагов.
Надо искать позитив – во всём.
Надо просто жить и просто радоваться жизни.
Своей жизни, потому что она одна.
Одна отдельная индивидуальная жизнь.
Хотя даже страницы определяют друг друга.
и строчки – взаимосвязаны,
а слова зависят от других слов,
и звуки подвержены влиянию соседей.
Чем шире контекст – тем больше смысла.
Чем меньше частного – тем дольше живёт текст.
Ни один язык не бывает «сам по себе», ни одно слово.
И если персонаж ни с чем и ни с кем не связан, если он сам по себе и только для себя – он лишний.
Его удаляют, без лишних, кстати, затруднений – при обычной редакторской правке.
Не хочу, чтоб меня вымарали.
Пусть уж лучше тек – встревоженным третьестепенным персонажем антиутопии.
Мне хотелось бы обитать в каком-нибудь ярком разноцветном романе-странствии или просто в умной сказочной повести для школьников младшего и среднего школьного возраста. Пусть бы это была книжка, где в каждом событии можно увидеть что-нибудь прекрасное, забавное или поучительное. Где все герои – «наши». В каждом лице, в каждой встрече обретаешь истину и добро. Каждый плохой человек просто несчастен или глубоко заблуждается, он нуждается в сочувствии и понимании – и рано или поздно получает его от добрых людей, коих большинство.
Ещё неплохо в сюжете, где есть зло, но оно существует, кажется, лишь как повод для героизма, как испытание на прочность. Зло в таких книгах подобно чудовищному давлению, которое превращает грифель в алмазы. Зато к финалу даже у самого маленького персонажа есть возможность преобразиться и стать лучше.
Даже в мире, где только чёрное и белое, «наши» и «они» – и то интереснее. Всегда есть линия между, граница, пусть размытая или условная, но однозначно признаваемая. Книга может быть стёбной или пафосной, в ней бывает нейтральная полоса между злом и добром и частенько слишком много гротеска – но есть и катарсис. К финалу всё может опять перемешаться, но ради захватывающего сюжета и яркого языка можно простить условности. А какие там бывают персонажи, даже эпизодические!
В общем, выбор есть. Как бы. Но мне-то досталась антиутопия!
Её новояз, её двумыслие, её ни с чем не сравнимый как бы отсутствующий сюжет…
Её настойчивый позитивизм и засасывающий оптимизм, её избирательная слепота как единственная приемлемая точка зрения.
Её абсурдность, всеми признанная и настолько временами дикая, что проще согласиться – это и есть норма! – чем терпеть хоть какое-то время…
Здесь свои правила.
Здесь ты никогда не столкнёшься лицом к лицу с одним отдельным за всё отвечающим злодеем.
Здесь нет «чужих» и «своих» – как бы «свои» легко превращаются в «чужих», если применять к ним какие-то лакмусовые бумажки.
Здесь самое трудное – не найти правду, но сохранить её, потому что её постоянно пытаются выбить из рук и подсунуть тебе нечто более удобное для постоянной носки.
Сохранить её в себе. Для себя. Понять, как дорого она стоит. И платить за неё снова и снова – в первую очередь постоянным напряжением.
Это похоже на чёрно-белый мир, с тем только уточнением, что одного цвета не существует, он вне материального мира, в пространстве воображения, он идеален и условен. Альтернатив нет, они лишь могут как бы быть или были.
По-настоящему чёрно-белой со всеми оттенками серого была предыдущая часть, та, что была написана раньше нашей.
Однако, у нас не продолжение – скорее уж «сиквел по мотивам», созданный на заказ каким-то то ли плагиатором, то ли продюсером.
Об этой предыдущей части не забыли (что было бы проще) – её переписали, перевели на несколько языков и снова на русский. И если упоминают в нашей антиутопии, то обязательно в искажённом виде и с поясняющими комментариями.
В финале той предыдущей книги одна сторона погибала, один «цвет» был уничтожен. Сейчас уже никто не скажет наверняка, какой – чёрный или белый.
Все персонажи из проигравшей сюжетной линии быстро перекочевали в другую, победившую, и приняли её «цвет». И решили, что это правильный, хороший сюжет.
Потому что если нет… Это означало бы признать нечто непризнаваемое.
С этого и началась антиутопия: с желания назвать сделанный выбор однозначно правильным.
Слепо признать, не принимая внимание то, что происходит вокруг.
Жить, закрыв глаза и заткнув уши – и открывать их лишь тогда, когда гарантированно покажут что-нибудь красивое и расскажут о чём-нибудь хорошем, или забавном, или поучительном, если это из мира животных, например.
Помнить только то, что касается тебя лично, и тоже выборочно.
Значимо и значительно лишь «собственное существование для себя самого».
Это на самом деле очень просто и не требует особых усилий.
Я знаю. Я пробовал.
Но видимо, у меня проблемы с головой.
Я помню что-то ещё.
Ну, что же, если признать, что всё, что говорят и пишут – абсолютная ложь, то я могу хотя бы попытаться что-нибудь вспомнить о той, предыдущей части. Я, правда, появился в самом конце, но всё равно, что-то осталось.
Точно помню, что в том прошлом, разрушенном, оборванном сюжете была бесплатная медицина и жильё. Для всех. Не было безработицы, а пенсии хватало на жизнь. Точно хватало, я помню наверняка, потому что не было старушек, побирающихся на улице. Их было невозможно представить. Они были не предусмотрены никакими условностями сюжета.
А в этом сюжете нищие бабульки – привычная деталь городского пейзажа. А вот что невозможно представить, это когда семье рабочих дают квартиру. Её можно только выиграть, если пить определённое пиво и курить определённые сигареты. Но это страшный риск, потому что рискуешь здоровьем, которое теперь волнует только тебя и твоих близких.
Не понимаю, как можно было одно сменить на другое.
Не понимаю, как можно раз за разом признавать этот выбор самым правильным.
И если тот сюжет был однозначно плохим – какой тогда этот?
С другой стороны, проще, легче, удобнее мерить всё по свому благополучию, отбрасывая положение всех прочих как незначительный фактор.
На самом деле то, что мне кажется чёрным – это белое.
На самом деле мир у нас – яркий и красочный,
все вокруг – «наши»,
лишь дураки да злодеи ищут врагов.
Надо искать позитив – во всём.
Надо просто жить и просто радоваться жизни.
Своей жизни, потому что она одна.
Одна отдельная индивидуальная жизнь.
Хотя даже страницы определяют друг друга.
и строчки – взаимосвязаны,
а слова зависят от других слов,
и звуки подвержены влиянию соседей.
Чем шире контекст – тем больше смысла.
Чем меньше частного – тем дольше живёт текст.
Ни один язык не бывает «сам по себе», ни одно слово.
И если персонаж ни с чем и ни с кем не связан, если он сам по себе и только для себя – он лишний.
Его удаляют, без лишних, кстати, затруднений – при обычной редакторской правке.
Не хочу, чтоб меня вымарали.
Пусть уж лучше тек – встревоженным третьестепенным персонажем антиутопии.
понедельник, 7 мая 2007 г.
Война
Наверное, нет праздника более значительного и бесспорного, чем победа в войне.
Наверное, потому что это касается всех – все могут ощутить свою причастность.
Юбилеи гениев и другие более-менее круглые цифры в подмётки не годятся! Да и вообще, рождение достойного человека не совпадает с той реальной датой, когда он становится подлинно достойным, а его смерть нередко наступает до того, как его рождение и факт существования начинает что-то значить. В похожем положении другие дни «начала» или «конца».
Победа – это нечто большее. Это доказательства того, что усилия и жертвы были не напрасны.
Это доказательства самой жизни, потому что смерть возвращается в прежние границы, теряя статус «привычного» или «необходимого».
Это повод для гордости, бесспорный хотя бы потому, что никто не желает проигрывать и для каждого человека ощущение триумфа даже в собственном личном мирке – значительное событие. А когда это победа в войне, охватившей весь мир!..
Ведь это была действительно мировая война. Вторая по счёту, но единственная, с которой всё так просто и понятно: вот Гитлер и фашизм – вот мы – а вот Победа.
Первая Мировая война для моей страны совпала с таким потрясениями, что отошла на задний план, уступив место Революции и установлению советского строя. Темы сейчас настолько спорные, что на Первую Мировую не остаётся ни сил, ни времени.
Ещё есть третья мировая, о которой мало что слышно. Вернее, мало кто называет её именно так – и хотя некоторые важные даты её сражений отмечены в календаре, они носят другое название и празднуют их по-другому. Впрочем, тоже с салютом.
Но я не могу не думать о Третьей Мировой войне – особенно теперь, в канун празднования нашей Великой Победы. Слишком велик контраст с тишиной по поводу нашего Великого Поражения.
Победа превратилась в такой же символ или миф, как и прочие полуискусственные конструкции из слов и картинок. Повязал георгиевскую ленточку на машину – и празднуешь.
Победа уже не этап истории и даже не эпизод из неё, поскольку сама история перестала быть чем-то целым. Просто нечто «великое», повисшее в пространстве, а что там с причинами и следствиями – ну, давайте подумаем-поспорим.
Победа больше не может объединять, поскольку не существует государства, совершившего эту победу. И вообще, чья это победа? Русских, советских, людей вообще?
Победа теперь – лишь набор ритуалов, и потому подвержена критике, сомнению и фальсификациям.
Повод для гордости – а также повод для спекуляций и провокаций.
Наверное, это последняя крепость, последний бастион.
Последний аргумент, на который пока ещё можно опираться, и от аксиомы «Мы победили» доказывать теорему «Почему была возможной эта победа» и «Кто победил на самом деле».
Последняя возможность говорить «мы» и чувствовать это «мы».
Когда со сцены уйдёт поколение, учившееся по старым учебникам в школах старого образца, где не зубрили правильные ответы на тесты…
Когда знание истории ограничат несколькими датами, цифрами и выводами, а фотографии тех лет будут восприниматься как старые фотографии одной из множества войн…
Когда развалится Мать-Родина на Мамаевом Кургане, и все обрадуются прекрасному месту с видом на Волгу…
Наверное, тогда они отпразднуют свою окончательную победу.
Не знаю, какую дату они выберут.
Но определённо, это значительный повод для гордости.
Они победили тем оружием, которое уже использовалось во Второй Мировой, но в иных целях. Тогда это вербально-идейное оружие заставило одни народы воевать против других. Теперь это чертовки эффективное оружие из слов и смыслов превращает недавних противников в верных и преданных союзников.
Мы, нынешние, смогли бы выстоять, если бы оказались в том времени?
Мы нашли бы в себе силы на то, что сделали наши деды и прадеды?
Мы уверены, что наша страна сегодня в состоянии дать такой же отпор?
Мы можем назвать эту страну Родиной?
Мы победили?
Наверное, потому что это касается всех – все могут ощутить свою причастность.
Юбилеи гениев и другие более-менее круглые цифры в подмётки не годятся! Да и вообще, рождение достойного человека не совпадает с той реальной датой, когда он становится подлинно достойным, а его смерть нередко наступает до того, как его рождение и факт существования начинает что-то значить. В похожем положении другие дни «начала» или «конца».
Победа – это нечто большее. Это доказательства того, что усилия и жертвы были не напрасны.
Это доказательства самой жизни, потому что смерть возвращается в прежние границы, теряя статус «привычного» или «необходимого».
Это повод для гордости, бесспорный хотя бы потому, что никто не желает проигрывать и для каждого человека ощущение триумфа даже в собственном личном мирке – значительное событие. А когда это победа в войне, охватившей весь мир!..
Ведь это была действительно мировая война. Вторая по счёту, но единственная, с которой всё так просто и понятно: вот Гитлер и фашизм – вот мы – а вот Победа.
Первая Мировая война для моей страны совпала с таким потрясениями, что отошла на задний план, уступив место Революции и установлению советского строя. Темы сейчас настолько спорные, что на Первую Мировую не остаётся ни сил, ни времени.
Ещё есть третья мировая, о которой мало что слышно. Вернее, мало кто называет её именно так – и хотя некоторые важные даты её сражений отмечены в календаре, они носят другое название и празднуют их по-другому. Впрочем, тоже с салютом.
Но я не могу не думать о Третьей Мировой войне – особенно теперь, в канун празднования нашей Великой Победы. Слишком велик контраст с тишиной по поводу нашего Великого Поражения.
Победа превратилась в такой же символ или миф, как и прочие полуискусственные конструкции из слов и картинок. Повязал георгиевскую ленточку на машину – и празднуешь.
Победа уже не этап истории и даже не эпизод из неё, поскольку сама история перестала быть чем-то целым. Просто нечто «великое», повисшее в пространстве, а что там с причинами и следствиями – ну, давайте подумаем-поспорим.
Победа больше не может объединять, поскольку не существует государства, совершившего эту победу. И вообще, чья это победа? Русских, советских, людей вообще?
Победа теперь – лишь набор ритуалов, и потому подвержена критике, сомнению и фальсификациям.
Повод для гордости – а также повод для спекуляций и провокаций.
Наверное, это последняя крепость, последний бастион.
Последний аргумент, на который пока ещё можно опираться, и от аксиомы «Мы победили» доказывать теорему «Почему была возможной эта победа» и «Кто победил на самом деле».
Последняя возможность говорить «мы» и чувствовать это «мы».
Когда со сцены уйдёт поколение, учившееся по старым учебникам в школах старого образца, где не зубрили правильные ответы на тесты…
Когда знание истории ограничат несколькими датами, цифрами и выводами, а фотографии тех лет будут восприниматься как старые фотографии одной из множества войн…
Когда развалится Мать-Родина на Мамаевом Кургане, и все обрадуются прекрасному месту с видом на Волгу…
Наверное, тогда они отпразднуют свою окончательную победу.
Не знаю, какую дату они выберут.
Но определённо, это значительный повод для гордости.
Они победили тем оружием, которое уже использовалось во Второй Мировой, но в иных целях. Тогда это вербально-идейное оружие заставило одни народы воевать против других. Теперь это чертовки эффективное оружие из слов и смыслов превращает недавних противников в верных и преданных союзников.
Мы, нынешние, смогли бы выстоять, если бы оказались в том времени?
Мы нашли бы в себе силы на то, что сделали наши деды и прадеды?
Мы уверены, что наша страна сегодня в состоянии дать такой же отпор?
Мы можем назвать эту страну Родиной?
Мы победили?
четверг, 3 мая 2007 г.
Парадокс
О, как легко живётся в нашем прекрасном однополярном мире, где наконец-то расставлены все приоритеты и определена истина! В этом мире Свободы, в эту эпоху воцарения Демократии и Либеральных Ценностей, есть лишь одна центробежная сила и один закон.
Согласно этому простому и очевидному закону, который нигде конкретно не прописан, но подразумевается едва ли не в каждой букве и пробеле, ось вращения вселенной проходит строго через меня. Или через вас. Через каждого из нас. Поэтому миров много. А разнообразие – это хорошо. Есть возражения?
Соответственно, лишь нарушение вращения мира вокруг меня, любимого и единственного, может сообщить мне, что с миром что-то не так. Когда всё проносится в нужном ритме и ниоткуда не дует – всё в порядке.
Я обычный третьестепенный персонаж антиутопии, поэтому мне живётся хорошо – ровно настолько, чтобы иметь повод жаловаться не только на погоду, но никогда не воспринимать изменения погоды как угрозу собственному благополучию. У меня есть крыша над головой, у меня есть, что можно вкусно съесть, а книг и дисков больше, чем я могу прочитать, прослушать или просмотреть. Так в чём проблема?
Проблема в том, что я не могу ничего объяснить своим соседям по сюжету, поскольку все мировые проблемы и неприятности у нас принято обсуждать лишь в понятиях самоудовлетворения или неудовлетворения. Гив ми сатисфакшен, а то плохо будет. Are you satisfied? Почему?
Почему-то вышеперечисленные преимущества моего обустроенного мирка не позволяют мне чувствовать себя обустроено. А ведь я должен! Как я могу сомневаться, если всё, что существует вокруг меня, существует, кажется, лишь для моего удовольствия?
Но если я начну я делиться своим недовольством, приводить доводы и аргументы, я буду вынужден, чтобы меня поняли, основывать свою точку зрения лишь на одной точке обзора – той, что в моей голове. Вот что тревожит меня больше, чем конкретные детали и обоснования моего состояния.
Но если я выберу другую основу, другую плоскость, другой полюс – меня немедленно выкинут из этого однополярного мира, перестанут воспринимать, отключат, как нечто одержимое и потенциально опасное. Или низведут до ранга персонажа карикатуры, что, в общем-то, одно и то же.
В нашем совершенном мире Свободы любое отступление от общепризнанной истины-«Я», любая альтернатива узаконенному индивидуальному счастью всегда будет утрироваться и низводиться до крайностей.
Итак, если я против, если я считаю, что «Something terribly wrong with this world», значит, я отрекаюсь от высшей ценности – от Свободы. От белой девы на далёком острове, от непоколебимой освободительницы с книгой и факелом в руках.
Я отрекаюсь от Свободы ergo выбираю Рабство.
Ну да, я выбираю рабство.
Я и так в рабстве, и всегда буду носить эти цепи! Рабство работы, рабство профессии, рабство вдохновения и целей – и даже рабство собственного тела, которое регулярно прерывает полет фантазии и командует «Спа-а-ать!»
Рабство моих мыслей, которые никак не могут успокоиться, вынуждая меня искать другой полюс. Меня не устраивает этот. Не удовлетворяет, потому что пытается удержать меня в комфортных рамках личного уютного мирка.
Я должен очертить круг и радоваться жизни, пока трава зеленеет в пределах кольца и светит солнце?
Я должен забыть, что есть кто-то ещё?
Есть тут кто-то ещё?
Согласно этому простому и очевидному закону, который нигде конкретно не прописан, но подразумевается едва ли не в каждой букве и пробеле, ось вращения вселенной проходит строго через меня. Или через вас. Через каждого из нас. Поэтому миров много. А разнообразие – это хорошо. Есть возражения?
Соответственно, лишь нарушение вращения мира вокруг меня, любимого и единственного, может сообщить мне, что с миром что-то не так. Когда всё проносится в нужном ритме и ниоткуда не дует – всё в порядке.
Я обычный третьестепенный персонаж антиутопии, поэтому мне живётся хорошо – ровно настолько, чтобы иметь повод жаловаться не только на погоду, но никогда не воспринимать изменения погоды как угрозу собственному благополучию. У меня есть крыша над головой, у меня есть, что можно вкусно съесть, а книг и дисков больше, чем я могу прочитать, прослушать или просмотреть. Так в чём проблема?
Проблема в том, что я не могу ничего объяснить своим соседям по сюжету, поскольку все мировые проблемы и неприятности у нас принято обсуждать лишь в понятиях самоудовлетворения или неудовлетворения. Гив ми сатисфакшен, а то плохо будет. Are you satisfied? Почему?
Почему-то вышеперечисленные преимущества моего обустроенного мирка не позволяют мне чувствовать себя обустроено. А ведь я должен! Как я могу сомневаться, если всё, что существует вокруг меня, существует, кажется, лишь для моего удовольствия?
Но если я начну я делиться своим недовольством, приводить доводы и аргументы, я буду вынужден, чтобы меня поняли, основывать свою точку зрения лишь на одной точке обзора – той, что в моей голове. Вот что тревожит меня больше, чем конкретные детали и обоснования моего состояния.
Но если я выберу другую основу, другую плоскость, другой полюс – меня немедленно выкинут из этого однополярного мира, перестанут воспринимать, отключат, как нечто одержимое и потенциально опасное. Или низведут до ранга персонажа карикатуры, что, в общем-то, одно и то же.
В нашем совершенном мире Свободы любое отступление от общепризнанной истины-«Я», любая альтернатива узаконенному индивидуальному счастью всегда будет утрироваться и низводиться до крайностей.
Итак, если я против, если я считаю, что «Something terribly wrong with this world», значит, я отрекаюсь от высшей ценности – от Свободы. От белой девы на далёком острове, от непоколебимой освободительницы с книгой и факелом в руках.
Я отрекаюсь от Свободы ergo выбираю Рабство.
Ну да, я выбираю рабство.
Я и так в рабстве, и всегда буду носить эти цепи! Рабство работы, рабство профессии, рабство вдохновения и целей – и даже рабство собственного тела, которое регулярно прерывает полет фантазии и командует «Спа-а-ать!»
Рабство моих мыслей, которые никак не могут успокоиться, вынуждая меня искать другой полюс. Меня не устраивает этот. Не удовлетворяет, потому что пытается удержать меня в комфортных рамках личного уютного мирка.
Я должен очертить круг и радоваться жизни, пока трава зеленеет в пределах кольца и светит солнце?
Я должен забыть, что есть кто-то ещё?
Есть тут кто-то ещё?
среда, 2 мая 2007 г.
Ружья
Если бы у меня было ружьё и машина времени… А лучше – атомная подводная лодка с баллистическими ракетами, чтобы наверняка… Я бы… я бы зарыл всё это поглубже и бросил бы курить и пить витамины – черт его знает, что они туда пихают.
Нет, в самом деле, иногда каждому третьестепенному персонажу антиутопии хочется стать главным героем фантастическо-захватывающей саги об альтернативной истории и отчаянно-храбром спасении вселенной.
Я погружаюсь в эти мечты и забываю о том, что вокруг. Я отлично понимаю, что исправления неосуществимы и всё это глупые фантазии, выдумки и враньё, но и тем-то они и приятны! Можно в своё удовольствие перестраивать эпохи, исправлять ошибки правителей и делать с миром всё, что заблагорассудится, насколько хватит фантазии и вкуса.
Что ценно, рассуждать на эту и подобные темы можно бесконечно, и в спорах, жарких и неистовых, порой раскрываются поразительные в своём совершенстве истины.
Потом мы расходимся по своим страницам, продолжая хихикать или ругаться, мысленно отвечая на воображаемые реплики оппонентов.
Если бы у меня было ружьё и машина времени… Я бы отправился в будущее, посмотрел новости, проанализировал ситуацию, вернулся бы, нашёл того, КТО, и…
Но что-то похожее уже было у Стивена Кинга в «Мёртвой зоне», а мне не хотелось бы становиться персонажем фанфика. Я не умею стрелять из ружья – и у меня нет уверенности, что даже если бы у меня внезапно проклюнулись способности гениального снайпера, мне бы удалось избавить вселенную от неких негативных персон.
Кроме того, мне необходимо очень точно прицелиться не только винтовкой, но также машиной времени – и попасть в тот момент будущего, когда уже ВСЁ, но ещё можно определить, кто в этом виноват. А это не самая простая задача.
Я обыкновенный третьестепенный персонаж. Я ничего не умею и ничего не могу, кроме того, что необходимо для моего собственного индивидуального выживания. Меня окружают такие же сознательные и неглупые личности, которые давно оценили широту своих горизонтов и глубину перспектив. Мы знаем, что ничего не знаем наверняка, и можем лишь то, что может каждый из нас.
Более того, существует вполне обоснованная точка зрения, согласно которой в принципе невозможно определить одного конкретного человека, который за что-то отвечает и обладает определенными возможностями.
«Ответственность» и «возможности» – сами по себе весьма расплывчатые и ненадёжные иллюзии. Люди лишь исполняют свою роль, словно пешки, слоны и ферзи. Никто не может по-настоящему влиять на ход игры – поэтому глупо вообще задумываться об этом! Бессмысленно, безнадёжно, безосновательно!
Невозможно ни на что повлиять. Невозможно что-то изменить.
И никто ни за что не отвечает.
Однако игра продолжается.
И за кажущейся хаотичностью проступают знакомые, можно сказать, классические мотивы. Одни обогащаются – другие нищают. Одни получают власть – другие теряют жизнь. Большинство же «просто живёт», играет по назначенным правилам и знает своё место. Потому что другого не придумали.
Но я не могу унять свою настырную тревогу и неугомонное копошение извилин. Я знаю, что даже авторы порой склоняются перед волеизъявлением героя и направляют сюжет туда, куда он хочет идти.
И я не могу смириться с тем, что не могу ничего сделать, потому что что-то подсказывает мне: такой ход мыслей крайне выгоден тем, кто продолжает расширять свои возможности.
Мне не унизительно исполнять свою скромную третьестепенную роль, но я категорически против того, чтобы она была невнятной, серой и бесполезной, покорно прогибающейся под малейшие прихоти предсказуемой авторской фантазии.
Я хочу быть по-настоящему хорошо прописанным, сильным, что называется, «живым» персонажем
– а вы?
Нет, в самом деле, иногда каждому третьестепенному персонажу антиутопии хочется стать главным героем фантастическо-захватывающей саги об альтернативной истории и отчаянно-храбром спасении вселенной.
Я погружаюсь в эти мечты и забываю о том, что вокруг. Я отлично понимаю, что исправления неосуществимы и всё это глупые фантазии, выдумки и враньё, но и тем-то они и приятны! Можно в своё удовольствие перестраивать эпохи, исправлять ошибки правителей и делать с миром всё, что заблагорассудится, насколько хватит фантазии и вкуса.
Что ценно, рассуждать на эту и подобные темы можно бесконечно, и в спорах, жарких и неистовых, порой раскрываются поразительные в своём совершенстве истины.
Потом мы расходимся по своим страницам, продолжая хихикать или ругаться, мысленно отвечая на воображаемые реплики оппонентов.
Если бы у меня было ружьё и машина времени… Я бы отправился в будущее, посмотрел новости, проанализировал ситуацию, вернулся бы, нашёл того, КТО, и…
Но что-то похожее уже было у Стивена Кинга в «Мёртвой зоне», а мне не хотелось бы становиться персонажем фанфика. Я не умею стрелять из ружья – и у меня нет уверенности, что даже если бы у меня внезапно проклюнулись способности гениального снайпера, мне бы удалось избавить вселенную от неких негативных персон.
Кроме того, мне необходимо очень точно прицелиться не только винтовкой, но также машиной времени – и попасть в тот момент будущего, когда уже ВСЁ, но ещё можно определить, кто в этом виноват. А это не самая простая задача.
Я обыкновенный третьестепенный персонаж. Я ничего не умею и ничего не могу, кроме того, что необходимо для моего собственного индивидуального выживания. Меня окружают такие же сознательные и неглупые личности, которые давно оценили широту своих горизонтов и глубину перспектив. Мы знаем, что ничего не знаем наверняка, и можем лишь то, что может каждый из нас.
Более того, существует вполне обоснованная точка зрения, согласно которой в принципе невозможно определить одного конкретного человека, который за что-то отвечает и обладает определенными возможностями.
«Ответственность» и «возможности» – сами по себе весьма расплывчатые и ненадёжные иллюзии. Люди лишь исполняют свою роль, словно пешки, слоны и ферзи. Никто не может по-настоящему влиять на ход игры – поэтому глупо вообще задумываться об этом! Бессмысленно, безнадёжно, безосновательно!
Невозможно ни на что повлиять. Невозможно что-то изменить.
И никто ни за что не отвечает.
Однако игра продолжается.
И за кажущейся хаотичностью проступают знакомые, можно сказать, классические мотивы. Одни обогащаются – другие нищают. Одни получают власть – другие теряют жизнь. Большинство же «просто живёт», играет по назначенным правилам и знает своё место. Потому что другого не придумали.
Но я не могу унять свою настырную тревогу и неугомонное копошение извилин. Я знаю, что даже авторы порой склоняются перед волеизъявлением героя и направляют сюжет туда, куда он хочет идти.
И я не могу смириться с тем, что не могу ничего сделать, потому что что-то подсказывает мне: такой ход мыслей крайне выгоден тем, кто продолжает расширять свои возможности.
Мне не унизительно исполнять свою скромную третьестепенную роль, но я категорически против того, чтобы она была невнятной, серой и бесполезной, покорно прогибающейся под малейшие прихоти предсказуемой авторской фантазии.
Я хочу быть по-настоящему хорошо прописанным, сильным, что называется, «живым» персонажем
– а вы?
пятница, 27 апреля 2007 г.
Развитие девятидюймовых гвоздей
В самом начале своей карьеры, ещё не зная, насколько успешной она станет, но, определённо, не желая оставаться на вторых ролях и быть как все,
он попробовал использовать социальные и политические мотивы в своих стихах – в текстах своих песен.
Получилось нечто ужасное – и тогда он стал писать о том, что его действительно волновало:
о смысле жизни и смерти, о любви и сексе, о ярости, насилии, ненависти и безысходности.
Не мудрено, что его стали слушать. Было такое чувство, что он знает, о чём говорит.
you always were the one to show me how
back then i couldn't do the things that i can do now
this is slowly take me apart
grey would be the color if i had a heart
Видеоряд к его композициям был изыскано стильным и вызывающе тошнотворным – «Семь» Финчера ближе всего к клипам периода «Closer». Похожее дикое безумие пропитывало концерты Nine Inch Nails. Кстати, один его альбом записывался в морге. Между прочим, он создал саундтрек к «Прирождённым убийцам». И его песни часто используются для порнографических сцен и для сцен насилия. Напоследок: он продюсировал первые альбомы Мэрлина Мэнсона и в какой-то степени является его учителем.
И это, конечно, не всё.
Но это внешняя сторона – то, о чём в первую очередь журналисты спрашивают Трента Резнора.
О чём спрашивают не всегда, так это о его принципиальном неприятии того, что происходит в американской культуре. О его борьбе со звукозаписывающей индустрией. О том, что этот профессиональный пианист, с пяти лет занимающийся музыкой, сделал для развития индастриала, нойза и всех тех направлений, которые далеко не все причисляют к музыке.
О том, как он использует возможности интернета, спрашивать не обязательно – интереснее изучать.
Он стал влиятельным аутсайдером.
Потом долгое время ничего не выпускал.
А мы всё ждали-ждали-ждали. Понятно, что он вырос, и по некоторым вещам, особенно по «Right Where It Belongs», стало казаться, что он устал.
see the animal in his cage that you built,
are you sure what side you're on?
better not look him too closely in the eye,
are you sure what side of the glass you are on?
Ему уже за сорок, а слушают его преимущественно подростки, и он мог бы и дальше продолжать эту игру в «убей себя – отомсти миру», как это делает уже ставший посмешищем Мэнсон и другие неоготические «антихристы».
Когда-то он отказался писать о политике и о реальном мире вокруг, потому что вне этого.
Похоже, сейчас это всерьёз взволновало его.
Это чувствовалось ещё в «The Hand That Feeds», в тех очевидных намёках на Буша и Ирак.
А теперь у нас есть YEAR ZERO – более чем долгожданный альбом, на развороте обложки – Библия и «Хеклер-Хок», внутри – всё тот же Трент, всё те же «Девятидюймовые Гвозди». Знакомая ярость и ненависть. Только направление теперь другое.
shame on us
doomed from the start
may god have mercy
on our dirty little hearts
shame on us
for all we’ve done
and all we ever were
just zeros and ones
Спасибо, Трент, чёрт побери, огромное тебе спасибо, что ты не сдаёшься. Что ты сделал этот альбом. И что, в самом деле, «It's not just music».
Жить становится весело, потому что, определённо, ты знаешь, чего хочешь – оттого жутко интересно увидеть, что у тебя получится.
он попробовал использовать социальные и политические мотивы в своих стихах – в текстах своих песен.
Получилось нечто ужасное – и тогда он стал писать о том, что его действительно волновало:
о смысле жизни и смерти, о любви и сексе, о ярости, насилии, ненависти и безысходности.
Не мудрено, что его стали слушать. Было такое чувство, что он знает, о чём говорит.
you always were the one to show me how
back then i couldn't do the things that i can do now
this is slowly take me apart
grey would be the color if i had a heart
Видеоряд к его композициям был изыскано стильным и вызывающе тошнотворным – «Семь» Финчера ближе всего к клипам периода «Closer». Похожее дикое безумие пропитывало концерты Nine Inch Nails. Кстати, один его альбом записывался в морге. Между прочим, он создал саундтрек к «Прирождённым убийцам». И его песни часто используются для порнографических сцен и для сцен насилия. Напоследок: он продюсировал первые альбомы Мэрлина Мэнсона и в какой-то степени является его учителем.
И это, конечно, не всё.
Но это внешняя сторона – то, о чём в первую очередь журналисты спрашивают Трента Резнора.
О чём спрашивают не всегда, так это о его принципиальном неприятии того, что происходит в американской культуре. О его борьбе со звукозаписывающей индустрией. О том, что этот профессиональный пианист, с пяти лет занимающийся музыкой, сделал для развития индастриала, нойза и всех тех направлений, которые далеко не все причисляют к музыке.
О том, как он использует возможности интернета, спрашивать не обязательно – интереснее изучать.
Он стал влиятельным аутсайдером.
Потом долгое время ничего не выпускал.
А мы всё ждали-ждали-ждали. Понятно, что он вырос, и по некоторым вещам, особенно по «Right Where It Belongs», стало казаться, что он устал.
see the animal in his cage that you built,
are you sure what side you're on?
better not look him too closely in the eye,
are you sure what side of the glass you are on?
Ему уже за сорок, а слушают его преимущественно подростки, и он мог бы и дальше продолжать эту игру в «убей себя – отомсти миру», как это делает уже ставший посмешищем Мэнсон и другие неоготические «антихристы».
Когда-то он отказался писать о политике и о реальном мире вокруг, потому что вне этого.
Похоже, сейчас это всерьёз взволновало его.
Это чувствовалось ещё в «The Hand That Feeds», в тех очевидных намёках на Буша и Ирак.
А теперь у нас есть YEAR ZERO – более чем долгожданный альбом, на развороте обложки – Библия и «Хеклер-Хок», внутри – всё тот же Трент, всё те же «Девятидюймовые Гвозди». Знакомая ярость и ненависть. Только направление теперь другое.
shame on us
doomed from the start
may god have mercy
on our dirty little hearts
shame on us
for all we’ve done
and all we ever were
just zeros and ones
Спасибо, Трент, чёрт побери, огромное тебе спасибо, что ты не сдаёшься. Что ты сделал этот альбом. И что, в самом деле, «It's not just music».
Жить становится весело, потому что, определённо, ты знаешь, чего хочешь – оттого жутко интересно увидеть, что у тебя получится.
четверг, 26 апреля 2007 г.
Уточняющий вопрос
Волею обстоятельств на несколько недель меня выбросило из нормальной жизни, и по возвращении я получил редкую возможность взглянуть на процесс более отстранённо. Изучить и попытаться понять. Но невозмутимость исследователя сменилась сначала оторопью, потом удивлением, а в результате экспрессии стало слишком много, чтобы просто сидеть и наблюдать.
Всё это – происходящее, реальность, жизнь вокруг – столь узнаваемо, что кажется: я живу в книге. И мне не нравится сюжет, потому что я знаю, какой будет развязка. И меня мутит от языка, потому что в нём слишком много сахара и чего-то липкого, что делает его похожим на мушиный клей. У меня слишком много претензий к автору, потому что он неоригинален, ленив и при этом отвратительно профессионален. Но никто меня не спрашивает, потому что я всего лишь эпизодический персонаж.
Вокруг – политизированная антиутопия, Оруэлл и прочие в том же духе. Может быть даже Замятин и, безусловно, Бредберри. Поразительно, как много книг написано на эту тему, как все привыкли к этой теме и как привыкли воспринимать её лишь как «тему» – как повод задуматься, но не повод действовать.
Теперь это не более чем театр и символизм. В своём третьестепенном личном мини-сюжете я смотрю фильм про героя в маске, который борется с миром лжи, читаю «графический роман» о том, как разрушается фальшивый мир двумыслия и страха, и думаю о том, что теперь для подобных идей необходима очень толстая сахарная оболочка. Чтобы горечь лекарства не раздражала нёбо, привыкшее к более приятным ощущениям.
Возможно, это случайность, но я, как бог, не верю в совпадения и не играю в кости. Я закрываю книгу, я переключаю телевизор с видео-канала на канал обычный, центральный, общеупотребительный – и наблюдаю за строительством другого, настоящего мира лжи, и меня, признаться, тошнит, хотя я человек далеко не брезгливый.
Этот распрекрасный мир удобной лжи, расчётливого предательства и выгодной подлости будет окончательно построен тогда, когда уйдёт последнее поколение, сохранившее хоть какие-то воспоминания о другом варианте реальности. Сейчас происходит заключительный этап, когда уже бесполезен саботаж, вредительство или воровство материала.
Пророки ошибались: не нужно сжигать книги, где описана правда, – достаточно выпустить много-много книг, пропитанных полуправдой, с равными долями выдумки, больной фантазии и банальной глупости. А такое чтиво всегда интереснее. На него всегда будет б0льший спрос. И правда захлебнётся, растворится, осадком ляжет на дно, но кто будет нырять, просеивать, выпаривать тонны информации в поисках истины, когда всё, что нужно знать, уже расфасовано и выложено для употребления?
Оказывается, чтобы исказить значения слов и отравить даже самые прекрасные слова требуется так мало времени, что и оперативнейший электронный словарь не способен справиться с мутациями смысла. И вот уже приходится объяснять значения самых очевидных слов – и вот уже само это объяснение приравнивается к поступку.
А слова – это язык, а язык – это то, чем мы думаем, а значит, вирус так глубоко проник в программу, что сам стал программой. Снаружи не изменить, а проникать внутрь – значит, менять себя, и значит, проигрывать. Но пребывать в отчаянном бездействии не лучше.
И вот я, сообразно своей роли, со всеми отведёнными мне репликами, описаниями и поступками, пытаюсь что-то сказать и, таким образом, что-то сделать, хоть и понимаю, что если вырвать страницы с моим участием, ничего не изменится. Но это тот «последний дюйм», последняя клеточка меня, которая никогда не успокоится.
Придётся и мне присоединиться к обсуждению одной из самых обсуждаемых тем.
Итак,
соглашаясь
с безусловно правильным утверждением
«de mortius aut bene aut nihil»,
может быть, кто-нибудь объяснит мне, относится ли это к Сталину, Ленину или, например, к Гитлеру, то есть тем, кто, будучи mortius, лишён даже nihil?
Разве милостивое всепрощение и подозрительная забывчивость должна касаться лишь тех, кто – вот ведь странное совпадение! – удобен существующему политическому строю?
Что же заставляет людей, очевидно недовольных существующим политическим строем оплакивать одного из основателей – того, кто стоял у истоков и несёт ответственность?
Это милосердие? Или склероз? А может быть, страх? Или уже сформировавшаяся привычка думать так, как удобно думать?
Только этот вопрос.
Не обязательно отвечать здесь.
P.S.
History repeats itself. Парой сотен страниц раньше моя страна проглотила канонизацию отрекшегося монарха, который сделал для неё столько, что, пожалуй, расстрел можно считать помилованием. Кажется, скоро к лику святых причислят того, кто сделал даже больше. Но он умер не мученической смертью – вот в чём проблема.
Всё это – происходящее, реальность, жизнь вокруг – столь узнаваемо, что кажется: я живу в книге. И мне не нравится сюжет, потому что я знаю, какой будет развязка. И меня мутит от языка, потому что в нём слишком много сахара и чего-то липкого, что делает его похожим на мушиный клей. У меня слишком много претензий к автору, потому что он неоригинален, ленив и при этом отвратительно профессионален. Но никто меня не спрашивает, потому что я всего лишь эпизодический персонаж.
Вокруг – политизированная антиутопия, Оруэлл и прочие в том же духе. Может быть даже Замятин и, безусловно, Бредберри. Поразительно, как много книг написано на эту тему, как все привыкли к этой теме и как привыкли воспринимать её лишь как «тему» – как повод задуматься, но не повод действовать.
Теперь это не более чем театр и символизм. В своём третьестепенном личном мини-сюжете я смотрю фильм про героя в маске, который борется с миром лжи, читаю «графический роман» о том, как разрушается фальшивый мир двумыслия и страха, и думаю о том, что теперь для подобных идей необходима очень толстая сахарная оболочка. Чтобы горечь лекарства не раздражала нёбо, привыкшее к более приятным ощущениям.
Возможно, это случайность, но я, как бог, не верю в совпадения и не играю в кости. Я закрываю книгу, я переключаю телевизор с видео-канала на канал обычный, центральный, общеупотребительный – и наблюдаю за строительством другого, настоящего мира лжи, и меня, признаться, тошнит, хотя я человек далеко не брезгливый.
Этот распрекрасный мир удобной лжи, расчётливого предательства и выгодной подлости будет окончательно построен тогда, когда уйдёт последнее поколение, сохранившее хоть какие-то воспоминания о другом варианте реальности. Сейчас происходит заключительный этап, когда уже бесполезен саботаж, вредительство или воровство материала.
Пророки ошибались: не нужно сжигать книги, где описана правда, – достаточно выпустить много-много книг, пропитанных полуправдой, с равными долями выдумки, больной фантазии и банальной глупости. А такое чтиво всегда интереснее. На него всегда будет б0льший спрос. И правда захлебнётся, растворится, осадком ляжет на дно, но кто будет нырять, просеивать, выпаривать тонны информации в поисках истины, когда всё, что нужно знать, уже расфасовано и выложено для употребления?
Оказывается, чтобы исказить значения слов и отравить даже самые прекрасные слова требуется так мало времени, что и оперативнейший электронный словарь не способен справиться с мутациями смысла. И вот уже приходится объяснять значения самых очевидных слов – и вот уже само это объяснение приравнивается к поступку.
А слова – это язык, а язык – это то, чем мы думаем, а значит, вирус так глубоко проник в программу, что сам стал программой. Снаружи не изменить, а проникать внутрь – значит, менять себя, и значит, проигрывать. Но пребывать в отчаянном бездействии не лучше.
И вот я, сообразно своей роли, со всеми отведёнными мне репликами, описаниями и поступками, пытаюсь что-то сказать и, таким образом, что-то сделать, хоть и понимаю, что если вырвать страницы с моим участием, ничего не изменится. Но это тот «последний дюйм», последняя клеточка меня, которая никогда не успокоится.
Придётся и мне присоединиться к обсуждению одной из самых обсуждаемых тем.
Итак,
соглашаясь
с безусловно правильным утверждением
«de mortius aut bene aut nihil»,
может быть, кто-нибудь объяснит мне, относится ли это к Сталину, Ленину или, например, к Гитлеру, то есть тем, кто, будучи mortius, лишён даже nihil?
Разве милостивое всепрощение и подозрительная забывчивость должна касаться лишь тех, кто – вот ведь странное совпадение! – удобен существующему политическому строю?
Что же заставляет людей, очевидно недовольных существующим политическим строем оплакивать одного из основателей – того, кто стоял у истоков и несёт ответственность?
Это милосердие? Или склероз? А может быть, страх? Или уже сформировавшаяся привычка думать так, как удобно думать?
Только этот вопрос.
Не обязательно отвечать здесь.
P.S.
History repeats itself. Парой сотен страниц раньше моя страна проглотила канонизацию отрекшегося монарха, который сделал для неё столько, что, пожалуй, расстрел можно считать помилованием. Кажется, скоро к лику святых причислят того, кто сделал даже больше. Но он умер не мученической смертью – вот в чём проблема.
понедельник, 23 апреля 2007 г.
после пекла
«Пекло»,
он же «Солнечный свет», привет локализаторам.
Советую – в том случае, если вам охота сходить в кино, больше ничего не привлекает, и вообще – что там за фантастегу сваяли?
Один раз можно.
Но и не обязательно.
1. Соглашусь с сенсеем: отсутствие вменяемого консультанта ощущается ещё на уровне сценария. Много ляпов по физике, по астрономии, по тактике, банальному планированию и т.п.
Опять это сюжетно удобное складывание всех яиц в одну мошонку (с) в виде главгера, единственно способного запустить бомбу-надежду. На то он и главгер – но глупость, разумеется.
И для сюжета как удобно не прдублированная система жизнеобеспечения! Нет, так-то я вам что хочешь сочиню, когда корабль-надежда уязвим с любого бока, куда не плюнь.
А техника… В «Чужом» было лучше. Даже в первом. Нет, оно всё хорошо, но не верится, что это далёкое будущее.
С психологизмом соглашусь – очень характерные моменты по поведению человеков в экстремальных условиях.
Санаду жалко – в смысле, я бы на его игру посмотрел с удовольствием, но его было очень мало, убили его быстро и пригласили, будто для мебели, потому что развернуться особенно и не дали. Да, харизма – но ей же и помахать надо, а в паре-тройке выделенных ему сцен мало что успеешь…
Главгер – да. Не помню, как зовут актёра, он мне ещё а «Бетмене-начало» запомнился, он там плохого психиатра играл. Хороший актёр, морда приятная, удачи ему, штоб побольше снимали.
2. Также считаю нужным отметить неудачное смешение жанров: хоррор как в фильмах про зомби, когда непонятное и страхолюдное полумёртвое нечто гоняется с ножом по тёмным коридорам. На мой взгляд, такой хоррор принципиально не подходит для научной фантастики с философско-психологическим уклоном. Ощущение, что меня ***ли, потому что я не люблю такой хоррор типа «кто там прячется в темноте».
Для такого фильма подошёл бы боевой хоррор типа того же «Чужого»: мы знаем, что за тварь гоняется за нами – возьмём-ка пушки и вышибем из него дерьмо. Конкретный страшный враг – и совсем другие ощущения.
Ну, на крайний случай подошёл бы хоррор мистический, с философско-метафорическим присвистом, как, скажем, в «Сайлет-Хилле».
3. Но такой мистический уклон если и подразумевается, то проваливается.
Недотянутая идея, провальный финал, испорченный полузажаренным уродцем.
Проблема в том, что финал был известен с самого начала: долетят или не долетят, те же яйца... Фильм-цель, когда финал должен быть либо неожиданным, либо очень сильным. А получилось просто много экшена и геройства. В общем, все умерли – а кто сомневался?
Вспоминается «Фонтан», где малость переборщили с идеями и метафорами, но вытянули мысль, которую вели с начала.
В «Пекле» же идейная составляющая размазана тонким, неравномерным, местами исчезающим слоем, всё смутно, как бы на недоговорённостях – так и хочется дописать, доправить, вставить пару дополнительных реплик.
В целом «Пекло» – пример хорошего зачина, неплохих эпизодов, но и с фантастической, и с «мыслительной» стороны слабовато.
Честное слово, лучше «Чужого» пересмотреть.
Впрочем, солнце там красивое, над кадрами работа была продела агромадная, напряжение держит и в целом фильм ничего себе, терпимо. Но могло быть лучше.
again pro "ПРЕСТИЖ"
«Секрет фокуса», «Синдром престижа» и другие писательско-литературные тараканы
Поскольку определения «шедевр» и «гениально» употребляются в наше насыщенное событиями время столь часто, что того и гляди, станут ругательствами – как на одном военно-историческом форуме (кажется, «Цусима») слово «учитель» превратилось в оскорбление – начну с уточнения некоторых понятий.
«Престиж», будучи несомненным достижением киноискусства, находится на вершине так называемого литературного кино, основанного не на спецэффектах, не на «картинке», но на метафорах, характерах, идеях. И если, например, Олтман забирался в дебри и потаённые уголки «тайной» жизни слуг (в «Госфорд Парке») или музыкантов («Компаньоны»), а Стоппард выворачивал, разбирал и заново строил «Гамлета», Ноланы (сценарист и режиссёр) провели сеанс вивисекции как над писательской душой, так и над писательским мастерством – и даже над самой сутью творчества.
МАСТЕРСТВО
С мастерством всё просто. Every magic trick has a three parts or acts: завязку, развитие и кульминацию (с развязкой).
Фокус (как его изображают Ноланы – но кто сделал лучше?) схож с «примитивной», но вместе с тем идеальной структурой анекдота, самой короткой и самой трудной литературной формой. Сначала рассказчик говорит о чём-то простом, обычном, описывает знакомую или понятную всем ситуацию, потом «делает» с ней что-то необычное – а неожиданный и непредсказуемый конец, подобно хорошему «престижу» потрясает зрителей и заставляет всех смеяться.
Подобное происходит и в жанре детектива, и вообще в любом произведении, где есть интрига и сильный финал. Знать «кто убийца» – это как знать, в чём секрет фокуса с ловлей пуль. Оказывается, всё так просто – но уже никакого интереса.
Впрочем, мастерски написанный детектив перечитываешь с удовольствием. Хотя это всё равно будет не то – как смотреть на трюк, секрет которого тебе известен.
Что-то теряется, уходит, ускользает. Это даже не опыт, а скорее, другая позиция: более профессиональная, менее воодушевлённая.
Например, когда отрецензируешь с сотню работ, уже не можешь читать «просто так». Ты уже не зритель из зала, а скорее «незваный гость», фокусник, пришедший к конкуренту разгадать его секрет… И сможет быть, парой метких слов, едким отзывом или сокрушительной рецензией разрушить всё «очарование магии». Потому что ты знаешь, «как оно работает», как сделать безопасный вроде бы трюк ранящим или даже убийственным.
Но всё равно ты уже не можешь верить так, как обычный читатель.
Так что в первую очередь «Престиж» способен задеть, потрясти, насмерть отравить литераторов – тех, кто постоянно работает с завязкой-развязкой-кульминацией, кто умеет внимательно смотреть и внимательно слушать. И тех, кто уже устал от этого умения и может быть, скучает по тем временам, когда он был просто зрителем из зала, которого так легко обмануть, да он и сам «обманываться рад».
«Престиж» сам по себе метафора писательства, раскрывающая суть этого ремесла (или одержимости?) с той же силой, то и «Мешок с костями» Кинга, «Гигиена убийцы» Нотомб или «Мантисса» Фаулза. Метафора о том, как используются метафоры и другие «трюки». И как следствие, эффект узнавания – чёрт, там есть и мастер-класс, и ученичество, и плагиат.
НАТУРА
Знаменитое противостояние фокусников, о котором упоминается в каждом описании фильма и рецензии, строится вовсе не на профессиональном противостоянии, как кажется поначалу.
Началось всё с банальной, хотя вполне понятной мести: Энджер стрелял в Болдена в невменяемом состоянии. Тут и смерть жены, и поведение Болдена: если бы тот не был «таким холодным», если бы он закричал «Да, я завязал тот чёртов узел, я никогда себя не прощу, я теперь всю жизнь буду мучиться этим и т.п.», Энджер скорее всего если бы не простил, то принял этот факт. Но Болден был тем, что он был – и два пальца были всего лишь ещё одной жертвой, платой за его «великий фокус».
Потом пришла очередь ответного акта – и хотя Болден «зеркально» отомстил Энджеру на сцене, во время трюка, это было следующее звено неизменного «око за око». И логично, что два врага-коллеги будут бить соперника на знакомом поле – это не только фокусников касается.
Когда Энджер решил «украсть его трюк», потому что Болден «украл его жизнь» – ситуация слегка приблизилась к профессиональному противостоянию, которое (обращаю внимание) всегда идёт на счёт, по очкам, по победам и достижениям. Переманить зрителей – это профессионально. Использовать слабости двойника – вполне, ибо в трюк с перемещением входит и контроль за двойником. И здесь Энджер проиграл. С самого начала был обречён на проигрыш.
Болден соревновался на поле профессии: он выигрывал на уровне похожести «престижа» и «того, кто в ящике», но вначале сильно сдавал по эффектности. Потом выправил это – и Энджер прогорел.
Но Энджер-то мыслил другими категориями! Он хотел быть «престижем». Это было важнее зрителей, чудес, успеха – всего.
В своей предсмертной речи он красовался. Искал оправдание. Лгал. Возможно, он впервые задумался о зрительских лицах только в самом конце. Но с самого начала Роберт Энджер хотел быть «престижем» – ради этого поездка к Тесле, жертвы и чудовищная галерея «рыбок в аквариуме».
И он мстил Болдену не за жену и даже не за успех, а за то, что Болден мог то, что у Энджера так и нее получилось до самого конца, ибо даже невероятная машина Теслы не дала ему чувства победы. Она помогал отомстить, она позволила приблизиться к цели, но это было не то: слишком сложно, слишком страшная цена. А у Болдена и без Теслы получалось! Болден был «престижем» с самого начала!
Этого Энджер простить не мог.
Никто не помнит о том, кто в ящике, того, кто подготовил трюк, кто сделал шоу. Всех интересует только «престиж». Герой. Тот, кого видно. Кто на сцене. На свету. Автор будто бы не при чём. Потому что герою аплодирую и как герою, и как автору.
А почему вообще кого-то должен интересовать «человек в ящике»? С какой стати нужно знать в лицо автора? Что лучше: когда помнят того, что написал – или когда герой живёт, а об авторе знают лишь специалисты?
«Синдром престижа» – желание быть на виду, под светом, на сцене. Это уже не профессия, не создание чего-то, не плата за жертвы – это чистой воды патологическое и эгоистическое желание славы. Ради исполнения этой мечты каждый раз приходится уничтожать героя – того, кто в ящике, часть себя, но всё равно уничтожать. Через всё можно перешагнуть – лишь бы на тебя смотрели, рукоплескали, восхищались, чтобы в глазах поражённых зрителей читался подлинный восторг, но главное, чтобы эти глаза были обращены на тебя.
Это желание в итоге разрушает сам фокус. Потому что машина Теслы – это не иллюзия, не фокусничество, основанное, на тех самых трюках, умениях, ловкости рук и механических приспособлениях. Слишком реально. Слишком серьёзно. Как из пушки по воробьям. Типа, посмотрите, как удобно микроскопом забивать гвозди! Уникальное изобретение – и примитивные способы, чтобы приспособить его под нужды «индустрии развлечений» и под нужды человека, который не перемещаться хотел, а лишь быть «престижем».
Вот какая жертва требовалась от Энджера – уйти в тень. Сломить в себе желание славы. Тщеславие, гордость, себялюбие. Сидеть в ящике и скрипеть зубами. И снова выходить на сцену – и снова падать «в ящик» – и лишь ловить отголоски аплодисментов, которые по сути-то предназначались ему! И он бы понял это, если бы ставил мастерство и профессию выше своего эгоизма.
Не смог.
Синдром престижа: «Я хочу, чтобы результатом моей работы стала моя, непосредственно мне предназначенная слава».
Не смог, и вряд ли бы получилось.
Как не могут те авторы не буду употреблять этой bloody abbreviation, которые хотят быть на виду, под светом, на сцене, а герои, книги – ну, что-то там есть – правда, кто это помнит, даже если читает? Главное – чтобы узнавали в лицо. Чтобы фото на задней обложке. Чтобы ИМЯ. И поскорее, сразу, сейчас.
Про Болдена сказано многое, и очевидное «сегодня ты больше любишь своё мастерство» знакомо всем одержимым людям – и тем, кто с этими одержимцами рядом. Болден – это другая, идеальная крайность: растворения себя в своей работе, две полужизни, из которых ни одна не является полноценной, холодность и бесчувствие.
Но цель известна, и хотя он не говорит громких слов, он и в самом деле «вырывается из всего этого». Он лучший фокусник, хотя это очень дорого стоит.
Лучший фокус возможен один раз – как и величайшая Книга. А потом придётся идти дальше, оставляя в этой книге половину себя. И знать, что уже никогда не повторить ничего подобного.
... а всё ради той самой пресловутой «сути творчества», она же "смысл жизни": раздвинуть реальность. Изменить её, хоть на мгновение. Заставить поверить, что возможно чудо. Ради этого можно пойти на многое.
И оно того стоит.
вторник, 3 апреля 2007 г.
Флеш-моб: тема диплома
"Функциональный антропонимический ряд в контексте художественного произведения на материале романа Михаила Афанасьевича Булгакова "Мастер и Маргарита"
Как на духу! Только на прошлой неделе при собеседовании цитировал
В те времена (о, sweet 17!, где мои 17 лет!..) это был любимый роман. Кафедру я выбрал "по людям" - профессор Селезнёва была очень "чёткой" и честной тёткой - спрашивала строго, но если знаешь и работаешь - об "автомате" можно не переживать, а "современный русский" я любил.
А Ильин - душка и лапочка, который дрючил нас по орфографии и пунктуации, да так что ёёёё - диктанты, тесты, упражнения... ну, он тоже был отличным чуваком и с хорошим чувством юмора. Помню, искали мы с ним зимой, где покурить, не выходя на улицу...
И вот в конце 1-го курса, когда я открыл было рот, чтобы спросить, а можно ли мне курсовую (и потом диплом) писать на мериале "МиМ", Лариса Борисовна мне и говорит: мол, я в тебя верю, ты сможешь - пиши по "МиМ" + ономастика, синонимика и т.п.
Это называется: телепатия.
Такие дела. Потом она уехала в Израиль, и диплом я писал уже у Дмитрия Юрьевича. Писал "с потолка" - тема абсолютно новая, на стыке языка, литературы и психологии.
"Отлично", разумеется.
Как на духу! Только на прошлой неделе при собеседовании цитировал
В те времена (о, sweet 17!, где мои 17 лет!..) это был любимый роман. Кафедру я выбрал "по людям" - профессор Селезнёва была очень "чёткой" и честной тёткой - спрашивала строго, но если знаешь и работаешь - об "автомате" можно не переживать, а "современный русский" я любил.
А Ильин - душка и лапочка, который дрючил нас по орфографии и пунктуации, да так что ёёёё - диктанты, тесты, упражнения... ну, он тоже был отличным чуваком и с хорошим чувством юмора. Помню, искали мы с ним зимой, где покурить, не выходя на улицу...
И вот в конце 1-го курса, когда я открыл было рот, чтобы спросить, а можно ли мне курсовую (и потом диплом) писать на мериале "МиМ", Лариса Борисовна мне и говорит: мол, я в тебя верю, ты сможешь - пиши по "МиМ" + ономастика, синонимика и т.п.
Это называется: телепатия.
Такие дела. Потом она уехала в Израиль, и диплом я писал уже у Дмитрия Юрьевича. Писал "с потолка" - тема абсолютно новая, на стыке языка, литературы и психологии.
"Отлично", разумеется.
понедельник, 2 апреля 2007 г.
ЩАСТЕ - это самолёты
На работе (куда я прихожу посидеть в инете и попошлить на прощание - так сказать, прощальный тур поручика Ржевского) на ДР мне подарили хорошую мышу - жуть, какая удобная: все выходные сидел, а кисть не ломит.
Но главный подарок был в тяпницу.
Вот он:
F-15 G "Eagle"
Модель, конечно, 1:72 - но не простая: такие были закуплены для ВВС Японии, а конкретно этот 823-й принадлежал к частям, базировавшимся на Хоккайдо.
Именно "Иглы" были прототипами Юкикадзе. Ну, и заодно Мигов и Сушек.
Миг-29 у меня уже есть.
Осталось Сушку заказать...
Смотреть и плакать...
Но главный подарок был в тяпницу.
Вот он:
F-15 G "Eagle"
Модель, конечно, 1:72 - но не простая: такие были закуплены для ВВС Японии, а конкретно этот 823-й принадлежал к частям, базировавшимся на Хоккайдо.
Именно "Иглы" были прототипами Юкикадзе. Ну, и заодно Мигов и Сушек.
Миг-29 у меня уже есть.
Осталось Сушку заказать...
Смотреть и плакать...
четверг, 29 марта 2007 г.
текущее - отчётное
1. У меня сегодня ДР – дурацкие 27, которые в 17 казались такими желанными! Подожду 37 – должно полегчать.
2. Заранее спасибо за поздравления, ежели кто воспользуется случаем.
3. Я уволился с прежней работы, ищу новую – так что все инет-активность отложена до лучших времён. Такие дела.
4. Домо аригато begemotfrv, streletz и Тёме Морозову за то, что пришли на мой семинар (все прочие – редиски, включая Желунова). Статья будет.
5. Впечатления от Роскона приятные: был выбран правильный ритм, даже успел поработать, всё самое интересное – традиционно перед главным корпусом. Испанцы рулят однозначно. «Ваканзаси» – это очень смешно. История с турками до начала 1-й мировой – ещё смешнее, надо бы использовать. «Да кто их спрашивал, в самом деле!»
6. Прогресс: увиделся с некоторыми френдами на банкете – ещё пара лет, и получиться пересечься по нормальному (а не в последний день, когда потом уже ничего почти не помнишь).
7. Но я не ожидал, что Нестеров ТАК удивится! Финал Грелки был дивно безумен. Правда, я до сих пор не знаю, на каком месте мой «Эльфы проходят бесплатно».
Спасибо всем!
2. Заранее спасибо за поздравления, ежели кто воспользуется случаем.
3. Я уволился с прежней работы, ищу новую – так что все инет-активность отложена до лучших времён. Такие дела.
4. Домо аригато begemotfrv, streletz и Тёме Морозову за то, что пришли на мой семинар (все прочие – редиски, включая Желунова). Статья будет.
5. Впечатления от Роскона приятные: был выбран правильный ритм, даже успел поработать, всё самое интересное – традиционно перед главным корпусом. Испанцы рулят однозначно. «Ваканзаси» – это очень смешно. История с турками до начала 1-й мировой – ещё смешнее, надо бы использовать. «Да кто их спрашивал, в самом деле!»
6. Прогресс: увиделся с некоторыми френдами на банкете – ещё пара лет, и получиться пересечься по нормальному (а не в последний день, когда потом уже ничего почти не помнишь).
7. Но я не ожидал, что Нестеров ТАК удивится! Финал Грелки был дивно безумен. Правда, я до сих пор не знаю, на каком месте мой «Эльфы проходят бесплатно».
Спасибо всем!
среда, 21 марта 2007 г.
РОСКОН - семинар
Семинар "Физическая карта как сюжетообразующая основа произведений жанра НФ, криптоистории и фентези"
состоится 25 марта, в пятницу, во второй день в 16:00
и закончится либо в 18:00 (перед "торжественной церемонией награждения"),
либо в 19:30 (перед ужином).
Семинар совпадёт со следующими событиями:
*Семинар по фантастической поэзии.
*Лекция Михаила Ахманова «Странности в поведении инопланетных пришельцев, посещающих Землю».
*Показ фильма «Параграф 78» (часть 2).
так что выбирайте
Тема семинара: технологии создания мира и возможности использования карты в разработке сюжета, героев и т.п.
Найти меня можно будет с 14:00 до 16:00 в холле 4-го корпуса на лекции Романа Злотникова «Оружие и тактика».
Семинар будет проходить в номере (сильно сомневаюсь, что будет толпа).
Раздаточный материал, ноутбук, иллюстрации и консультации.
Требовние к участникам - средняя трезвость уровня "1-2 пива".
состоится 25 марта, в пятницу, во второй день в 16:00
и закончится либо в 18:00 (перед "торжественной церемонией награждения"),
либо в 19:30 (перед ужином).
Семинар совпадёт со следующими событиями:
*Семинар по фантастической поэзии.
*Лекция Михаила Ахманова «Странности в поведении инопланетных пришельцев, посещающих Землю».
*Показ фильма «Параграф 78» (часть 2).
так что выбирайте
Тема семинара: технологии создания мира и возможности использования карты в разработке сюжета, героев и т.п.
Найти меня можно будет с 14:00 до 16:00 в холле 4-го корпуса на лекции Романа Злотникова «Оружие и тактика».
Семинар будет проходить в номере (сильно сомневаюсь, что будет толпа).
Раздаточный материал, ноутбук, иллюстрации и консультации.
Требовние к участникам - средняя трезвость уровня "1-2 пива".
понедельник, 19 марта 2007 г.
текущее - кассандровское
...и оправдывайся потом – вы меня неправильно поняли!
Мыслишка, навеянная пресловутыми чайлдфри, вылилась в приступ лёгкой паранойи. Там, если вам вилы идти по ссылке, по методу гомосеков шукают «предвестников нашего великого движения». Нашли у Хаксли знакомые нотки – и радуются.
А мне стало жутко. Ибо, поскольку с мыслительными процессами сейчас туговато (в школе этому не учат, а медиа низводит на уровень мидий всех, до кого дотянется), через пару поколений любое иносказание, если оно не будет сопровождаться смайликом, словом «лопата» или сноской с разъяснением, будет понято напрямую.
Подобные «эффекты» заметны, например, по перлам ряда кино-критиков, которые смотрят на экран – но видят всё тот же, как выражеется сенсэй, плод инжира.
Так что, господа-и-дамы фантасты, – поосторожнее. Думайте о будущих поколениях. Будьте проще. Понятнее. Очевиднее. Буквальнее. Будьте буратинами – и будет вам щасте!
Мыслишка, навеянная пресловутыми чайлдфри, вылилась в приступ лёгкой паранойи. Там, если вам вилы идти по ссылке, по методу гомосеков шукают «предвестников нашего великого движения». Нашли у Хаксли знакомые нотки – и радуются.
А мне стало жутко. Ибо, поскольку с мыслительными процессами сейчас туговато (в школе этому не учат, а медиа низводит на уровень мидий всех, до кого дотянется), через пару поколений любое иносказание, если оно не будет сопровождаться смайликом, словом «лопата» или сноской с разъяснением, будет понято напрямую.
Подобные «эффекты» заметны, например, по перлам ряда кино-критиков, которые смотрят на экран – но видят всё тот же, как выражеется сенсэй, плод инжира.
Так что, господа-и-дамы фантасты, – поосторожнее. Думайте о будущих поколениях. Будьте проще. Понятнее. Очевиднее. Буквальнее. Будьте буратинами – и будет вам щасте!
Я люблю, когда...
... когда в тусклом суетливом месте, типа крытого рынка, включают, например, «Thursday’s Child» Дэвида Боуи – и новый оттенок бытия меняет моё настроение и весь мир
... когда вещь, которую я только что закончил, начинает жить своей самостоятельной жизнью – и я уже не могу влиять на неё
... когда закатное небо становится настолько нереально прекрасным, что никакой фотоаппарат не в состоянии передать происходящее – и мне остаётся лишь смотреть на картину, что меняется каждое мгновение, словно сама жизнь
... когда вещь, которую я только что закончил, начинает жить своей самостоятельной жизнью – и я уже не могу влиять на неё
... когда закатное небо становится настолько нереально прекрасным, что никакой фотоаппарат не в состоянии передать происходящее – и мне остаётся лишь смотреть на картину, что меняется каждое мгновение, словно сама жизнь
среда, 14 марта 2007 г.
Вдогонку вечной теме
не-маё. дольго плакаль. специально для некоторых - москвичи про прошедшую зиму:
"Сначала они понаехали. А теперь еще и климат свой приволокли!"
(Меня это тоже касается: погоды за окном - как в Волгограде)
"Сначала они понаехали. А теперь еще и климат свой приволокли!"
(Меня это тоже касается: погоды за окном - как в Волгограде)
опаньки!
Финал Грелки, той самой, росконовской, - и я там буду...
критег-участнег...
докатили сивку...
ну, мля...
критег-участнег...
докатили сивку...
ну, мля...
вторник, 13 марта 2007 г.
Просба
Френды мои!
Подскажите - перешлите:
оригинальные (на ангельском) тексты К. Воннегута, Ф. Дика и С. Дилени
Заранее аригато
Russell
Подскажите - перешлите:
оригинальные (на ангельском) тексты К. Воннегута, Ф. Дика и С. Дилени
Заранее аригато
Russell
понедельник, 12 марта 2007 г.
***
Предлагаю угадать - шо имелось с виду
Первому угадавшему - приз (пока не знаю, какой - ну, я много чего умею) ^_~
Написано, как свидетельствуют читатели, красиво - и буков не много.
ЗЫ: За последнее время френдов у меня прибавилось - заодно и познакомимся
пятница, 9 марта 2007 г.
PRO ЭПОС
Воспринимать ЭТО можно только как эпос в стиле аниме, с идеями киберпанка, попыткой найти, осознать и закрепить новое мировоззрение и при этом твёрдой установкой сделать из этого зрелище, т.е. с расчётом на массового зрителя.
И большинство претензий с ЭТОЙ ВЕЩИ исходят от людей, которые смутно себе представляют законы эпоса, не знакомы с аниме и считают, что постмодерн и киберпанк –не более чем умные слова.
Как эпос ОНО полностью удалось: пафос, сюжет, герои, мотивация – всё оттуда. История двух влюблённых, неразрывно связанная с историй всего мира.
Действие, перемежающееся рассуждениями («Войну и мир» все помнят?).
Индивидуально-личное + непременно ответственность перед «городом и миром».
Героизм в чистом виде, потому что эпос без героизма – как яичница без яиц.
Аниме ТАМ – не расхлебаешь, начиная с визуальной части и заканчивая мелкими деталями, цитатами и глубоким поклоном талантливых учеников (не только аниме, разумеется – но и в фильмах про боевые искусства схожие правила и логика).
Причём смотреть ЭТО надо основательно загрузившись аниме и воспитав в себе способность мыслить образами и идеями аниме, которое, напомню, зародилось и развилось до искусства в стране, где визуальность всегда была на первом месте. Всё должно быть красиво, а что касается идеи и души – так оно и так есть везде, хоть в ветке сакуры, хоть в хорошем ударе мечом.
И если вдуматься, переработка уже известных идей – суть традиции не столько аниме, сколько современного искусства. Умное слово «постмодернизм», которое не все понимают, но практически все используют. Метод «пропустить через себя, повторить – и заново переосознать». Эта рецензия – тоже постмодерн, кстати.
Киберпанк вполне удобоваримый – на уровне «копайте так глубоко, как вам хочется – а потом копайте снова». В принципе, это первая вещь, когда киберпанк способен стать мировоззрением не для кучки избранных, но для многих.
(Ещё один поклон способных учеников).
И тут мы приходим к попытке создать новое мировоззрение, которая более чем удалась, ибо ЭТА ВЕЩЬ подарила нам настолько чёткий, ясный и однозначный архетип, что его теперь не обойдёшь – не перепрыгнешь. Самостоятельное бытование новых архетипов – идеальное доказательство таланта. Хоть ты тресни, а никуда не денешься...
(Ваш покорный слуга сам поймал себя на неосознанной попытке сей архетип воплотить, причём до смешного близко к оригиналу. После чего вернулся к источнику и пересмотрел свои взгляды).
Беру назад все свои слова насчёт ЭТОГО.
Вкурился.
Снимаю шляпу.
«Престиж» – проблемы мотивации и двойники во времени.
На мой взгляд, главная проблема в обсуждении мотивов Энджера и Болдена – и на многих форумах она прослеживается – игнорирование времени.
Фильм охватывает период около12 лет. Главные герои за этот период перенесли очень много испытаний – действительно серьёзных, таких, которые не могут не изменить человека. Смерть, предательство, ранения, которые калечат...
РАЗНЫЕ ЭНДЖЕРЫ
Энджер, целующий ножку Джулии и Энджер, закапывающий «Болдена» ради кода к дневнику, Энджер, падающий с Оливией на матрас, и Энджер, посылающий свою любовницу к врагу – это разные люди.
Лорд, который ради славы и возможности «творить чудеса» отправился «в мир» – и фокусник, который стреляет в лицо самому себе. Воспринимать их как одного человека? Вряд ли.
Страсть к своему делу сама меняется и при этом меняет человека. То, к чему пришёл Энджер, схоже с полной утратой себя, и фокусы с двойником и престижем суть более выпуклая метафора этого преображения. В итоге не нужен уже ни секрет соперника, ни мастерство, ни слава – просто желание как-то это всё закончить.
Абсолютное опустошение. Это не совсем месть, потому что со временем Джулия и возможное счастливое будущее, которое она могла ему дать (вспомним эпизод, когда скрепящий зубами Энджер видит Болдена с женой и ребёнком) – всё это стало лишь воспоминаниями, иллюзиями, оправданиями, в которые он и сам не верит.
Он мог нанять убийц – но ему хотелось помучить Болдена. Заманить в ловушку, которую тот не пропустит – а потом самому стать престижем для соперника. Да ещё каким престижем!
Вот она – полная победа и самоудовлетворение, ради этого весь сыр-бор и суета, и те, кто недоумевают, зачем всё так сложно, расписываются в собственной неспособности понять мотивы профессионалов, живущих ради своего мастерства.
Профан пристрелит в тёмном переулке. Мастер – переиграет, чтобы взглянуть сверху вниз на поверженного соперника и торжествующе усмехнуться. А Энджер к тому моменту стал мастером. Иначе говоря, безумцем, у которого свой взгляд на цели и средства.
Действие ради действия, месть ради уничтожения, и лишь возможность видеть восторг в глазах зрителя как-то оправдывали тот ужас, в котором он находился.
Представить себя на его месте – мы, обсуждающие «был двойник, или клон, или перемещение» – и человек, с которым это происходит воочию. Непонятное, пугающее и касающееся тебя лично. И ни отказаться, ни проигнорировать. Ты просто используешь это и идёшь дальше. И пытаешься как-то жить с этим – с домом, где вдоль стен стоят аквариумы с утопленниками, у которых твоё лицо.
ВДВОЙНЕ
Болден, поделивший одну жизнь на двоих, тоже меняется – и каждый брат проходит через свои 12 лет, всё дальше отстранясь от другой «половинки». И кроме символа «творческой раздвоенности» и чисто технической «загадки», позволяющей Болдену выполнят свой супер-трюк (китайца он, как уже не раз отмечалось, угадал моментально), сосуществование двух близнецов в одной роли не сильно отличается от изменчивости каждого человека.
Только вот Болдену, хотя от «поделил на двоих» одну жизнь, приходится переживать каждое событие дважды – ведь связь между братьями гораздо выше любого партнёрства и просто хорошей братской дружбы.
Психологически они близки невероятно, это такое доверие, любовь и понимание, которое не всегда возможно с самим собой. Делить одну женщину. Жизнь. Врага. Дело. Еду.
Только осознать это: ни капли ревности и жадности. Да какая разница, кто из двоих «плохой», а кто хороший! И чей ребёнок...
Потерять пальцы (для фокусника это катастрофа) – и понять, что брат потерял пальца – и понять, что тебе тоже придётся – терять и рубить – и эту боль в двойном умножении пропускать через себя. И так каждый раз. Странно, что он (один из них или оба) сообще не сошёл с ума.
Они настолько близки, что не только материальное, но и вину радость и ответственность делят на двоих. Психологически привыкли – не только ради исполнения роли. У них же нет «моей жизни», личного пространства, куда никто не может проникнуть.
Но физически это разные люди – поэтому возможно расхождение. И при этом всё те же люди из плоти и крови – и потому могут ошибаться или что-то забывать. Даже забывать рассказать о том, что было, меняясь масками.
Кто именно завязал узел, убивший Джулию? Ну, остановимся на том, что Болден не хотел её убивать – но готов был рискнуть, ради эффекта. Профессиональный риск, на который и она была готова.
А после катастрофы страдал каждый из них. Энджер – если недруг, то товарищ и партнёр, Джулия была для него дорога. Полагаю «Что я наделал?» думал каждый из братьев.
Чувство вины заставило одного из них прийти на похороны. Скорее всего того, кто не был тогда на сцене – но кому из них двоих было тяжелее?..
Так что для оценки мотивации этот фактор – изменчивости человека во времени и слабость человеческой природы – надо учитывать постоянно. Хотя мудрёная композиция мешает и путает.
С такой точки зрения «двойников» и «клонов» оказывается гораздо больше. И как это обычно происходит в жизни, чёткую линию не провести.
НА ПОЛЮСАХ
Другая идея фильма, которая всерьёз зацепила: профессиональное «за гранью добра и зла» и человеческое различение этих двух понятий. Очень чёткое различение на самом деле. Но если профессия, дело, призвание занимают б0ольшую часть жизни, тебя начинает разрывать между целью и средствами.
С каждым из героев произошло нечто подобное, с разным уклоном – и здесь можно увидеть что-то вроде симметричной инверсии.
Вначале Болден был готов на всё ради профессии, а Энджер ставил под угрозу представление, целуя ножку жене на сцене.
В финале Энджер уничтожил самое себя, став воплощением престижа – человек, который рождается и живёт только ради этого момента, третьей части трюка, всё прочее – несущественно.
А Болдену фокусником уже не быть, его великий трюк больше не повториться – отныне он просто человек, отец девочки, о которой надо заботиться, отдельная личность, у которой есть только собственное одиночество и воспоминания.
Попытка сохранить равновесие между я-профессионалом и я-человеком провалилась у обоих. И в этом они страшно похожи.
Фильм охватывает период около12 лет. Главные герои за этот период перенесли очень много испытаний – действительно серьёзных, таких, которые не могут не изменить человека. Смерть, предательство, ранения, которые калечат...
РАЗНЫЕ ЭНДЖЕРЫ
Энджер, целующий ножку Джулии и Энджер, закапывающий «Болдена» ради кода к дневнику, Энджер, падающий с Оливией на матрас, и Энджер, посылающий свою любовницу к врагу – это разные люди.
Лорд, который ради славы и возможности «творить чудеса» отправился «в мир» – и фокусник, который стреляет в лицо самому себе. Воспринимать их как одного человека? Вряд ли.
Страсть к своему делу сама меняется и при этом меняет человека. То, к чему пришёл Энджер, схоже с полной утратой себя, и фокусы с двойником и престижем суть более выпуклая метафора этого преображения. В итоге не нужен уже ни секрет соперника, ни мастерство, ни слава – просто желание как-то это всё закончить.
Абсолютное опустошение. Это не совсем месть, потому что со временем Джулия и возможное счастливое будущее, которое она могла ему дать (вспомним эпизод, когда скрепящий зубами Энджер видит Болдена с женой и ребёнком) – всё это стало лишь воспоминаниями, иллюзиями, оправданиями, в которые он и сам не верит.
Он мог нанять убийц – но ему хотелось помучить Болдена. Заманить в ловушку, которую тот не пропустит – а потом самому стать престижем для соперника. Да ещё каким престижем!
Вот она – полная победа и самоудовлетворение, ради этого весь сыр-бор и суета, и те, кто недоумевают, зачем всё так сложно, расписываются в собственной неспособности понять мотивы профессионалов, живущих ради своего мастерства.
Профан пристрелит в тёмном переулке. Мастер – переиграет, чтобы взглянуть сверху вниз на поверженного соперника и торжествующе усмехнуться. А Энджер к тому моменту стал мастером. Иначе говоря, безумцем, у которого свой взгляд на цели и средства.
Действие ради действия, месть ради уничтожения, и лишь возможность видеть восторг в глазах зрителя как-то оправдывали тот ужас, в котором он находился.
Представить себя на его месте – мы, обсуждающие «был двойник, или клон, или перемещение» – и человек, с которым это происходит воочию. Непонятное, пугающее и касающееся тебя лично. И ни отказаться, ни проигнорировать. Ты просто используешь это и идёшь дальше. И пытаешься как-то жить с этим – с домом, где вдоль стен стоят аквариумы с утопленниками, у которых твоё лицо.
ВДВОЙНЕ
Болден, поделивший одну жизнь на двоих, тоже меняется – и каждый брат проходит через свои 12 лет, всё дальше отстранясь от другой «половинки». И кроме символа «творческой раздвоенности» и чисто технической «загадки», позволяющей Болдену выполнят свой супер-трюк (китайца он, как уже не раз отмечалось, угадал моментально), сосуществование двух близнецов в одной роли не сильно отличается от изменчивости каждого человека.
Только вот Болдену, хотя от «поделил на двоих» одну жизнь, приходится переживать каждое событие дважды – ведь связь между братьями гораздо выше любого партнёрства и просто хорошей братской дружбы.
Психологически они близки невероятно, это такое доверие, любовь и понимание, которое не всегда возможно с самим собой. Делить одну женщину. Жизнь. Врага. Дело. Еду.
Только осознать это: ни капли ревности и жадности. Да какая разница, кто из двоих «плохой», а кто хороший! И чей ребёнок...
Потерять пальцы (для фокусника это катастрофа) – и понять, что брат потерял пальца – и понять, что тебе тоже придётся – терять и рубить – и эту боль в двойном умножении пропускать через себя. И так каждый раз. Странно, что он (один из них или оба) сообще не сошёл с ума.
Они настолько близки, что не только материальное, но и вину радость и ответственность делят на двоих. Психологически привыкли – не только ради исполнения роли. У них же нет «моей жизни», личного пространства, куда никто не может проникнуть.
Но физически это разные люди – поэтому возможно расхождение. И при этом всё те же люди из плоти и крови – и потому могут ошибаться или что-то забывать. Даже забывать рассказать о том, что было, меняясь масками.
Кто именно завязал узел, убивший Джулию? Ну, остановимся на том, что Болден не хотел её убивать – но готов был рискнуть, ради эффекта. Профессиональный риск, на который и она была готова.
А после катастрофы страдал каждый из них. Энджер – если недруг, то товарищ и партнёр, Джулия была для него дорога. Полагаю «Что я наделал?» думал каждый из братьев.
Чувство вины заставило одного из них прийти на похороны. Скорее всего того, кто не был тогда на сцене – но кому из них двоих было тяжелее?..
Так что для оценки мотивации этот фактор – изменчивости человека во времени и слабость человеческой природы – надо учитывать постоянно. Хотя мудрёная композиция мешает и путает.
С такой точки зрения «двойников» и «клонов» оказывается гораздо больше. И как это обычно происходит в жизни, чёткую линию не провести.
НА ПОЛЮСАХ
Другая идея фильма, которая всерьёз зацепила: профессиональное «за гранью добра и зла» и человеческое различение этих двух понятий. Очень чёткое различение на самом деле. Но если профессия, дело, призвание занимают б0ольшую часть жизни, тебя начинает разрывать между целью и средствами.
С каждым из героев произошло нечто подобное, с разным уклоном – и здесь можно увидеть что-то вроде симметричной инверсии.
Вначале Болден был готов на всё ради профессии, а Энджер ставил под угрозу представление, целуя ножку жене на сцене.
В финале Энджер уничтожил самое себя, став воплощением престижа – человек, который рождается и живёт только ради этого момента, третьей части трюка, всё прочее – несущественно.
А Болдену фокусником уже не быть, его великий трюк больше не повториться – отныне он просто человек, отец девочки, о которой надо заботиться, отдельная личность, у которой есть только собственное одиночество и воспоминания.
Попытка сохранить равновесие между я-профессионалом и я-человеком провалилась у обоих. И в этом они страшно похожи.
среда, 7 марта 2007 г.
Поздравляю с 8 марта всех человеческих особей женского пола!
И особенно моих любимых умниц и красавиц - Тильду Суинтон, Пи Джей Харви, Хелену Бонем Картер, Канно Йоко, Мерил Стрип, Амели Нотомб и Сигурни Уивер!
И разумеется, _cuba_, alisal, anais_walt, arma_turman, deird_re, doc_namino, genriette и julia_ostapenko, jessie_rabbit, kapitoo, la_la_brynza, lady_nb, ladykosha, maykaa, minna_graf, morry_slc, pictureblood, sabari, seshat_k, shean, shimosawa, yana_kvetko, nanik_81, прекраснейшей половине biron_elena, djozi_bo и urus_hay и всем, к кому этот праздник имеет отношение
- желаю красоты, любви и ЩАСТЯ!!!
И особенно моих любимых умниц и красавиц - Тильду Суинтон, Пи Джей Харви, Хелену Бонем Картер, Канно Йоко, Мерил Стрип, Амели Нотомб и Сигурни Уивер!
И разумеется, _cuba_, alisal, anais_walt, arma_turman, deird_re, doc_namino, genriette и julia_ostapenko, jessie_rabbit, kapitoo, la_la_brynza, lady_nb, ladykosha, maykaa, minna_graf, morry_slc, pictureblood, sabari, seshat_k, shean, shimosawa, yana_kvetko, nanik_81, прекраснейшей половине biron_elena, djozi_bo и urus_hay и всем, к кому этот праздник имеет отношение
- желаю красоты, любви и ЩАСТЯ!!!
понедельник, 5 марта 2007 г.
текущее грелочно-нервное
Отправил рассказ.
Уфф...
И приняли
О***ть, сколько ошибок нашла у меня многоуважаемая doc_namino, за что ей бесконечное аригато.
Отправил и понял, что это полное Г., и темы там никто не увидит и вообще я опять пишу слишком наворочено...
Ужас нах!
ЗЫ: А рецкать буду. Выборочно без заказов. Самое разбаянистое.
ЗЗЫ: Но до завтра надо ещё дожить...
Уфф...
И приняли
О***ть, сколько ошибок нашла у меня многоуважаемая doc_namino, за что ей бесконечное аригато.
Отправил и понял, что это полное Г., и темы там никто не увидит и вообще я опять пишу слишком наворочено...
Ужас нах!
ЗЫ: А рецкать буду. Выборочно без заказов. Самое разбаянистое.
ЗЗЫ: Но до завтра надо ещё дожить...
пятница, 2 марта 2007 г.
Прошу помочь...
помочь инвалиду...
Умираю от любопытства.
Кто читал "Плоский мир" Прачетта - о чём там? Ну, в общем?
Заранее спасибо.
Умираю от любопытства.
Кто читал "Плоский мир" Прачетта - о чём там? Ну, в общем?
Заранее спасибо.
Сато Дай / 佐藤大
Сато Дай – Фантаст и реалист
Представитель «поколения отаку», чья карьера совпала с не самыми лёгкими временами в аниме индустрии, автор, который отвечает за сюжеты «Ковбоя Бибопа», «Самурая Чамплу» и «Эврики», едва ли не самых музыкальных сериалов – Сато Дай стал «лучшим сценаристом» 2006 года, но почему-то кажется, что это только начало: уж слишком сильно он хотел стать тем, кем стал.
Началось всё в детстве – когда родители купили ему компьютер. Как он вспоминает, набранный текст на экране монитора был похож на страницу книги, и тогда он подумал, что сам смог бы чего-нибудь сочинить.
И Сато Дай начал писать. В основном фанфики к «Гандаму». А друзья рисовали к его историям иллюстрации. Потом они компоновали все вместе на одном листе и фотокопировали. Впоследствии, через много лет, один из тех мальчишек работал над сценарием к первой игре по «Покемонам».
Впрочем, у Дая было чему и где учиться: его отец выполнял эскизы к декорациям для телесериалов. По всему дому валялись сценарии с ТВ-шоу и драмам – и Дай читал их тайком, пока отец не видел.
После окончания школы он поступил в училище (типа ПТУ), чтобы овладеть азами профессии ТВ-сценариста. Это было не самое лучшее учебное заведение, но там читал лекции кое-кто из знаменитых в индустрии людей. И вот однажды, в конце одной такой встречи, когда студенты начали задавать вопросы, Сато Дай сказал приглашённому лектору, что хотел бы поработать в его компании. И послал им сценарии – штук 200. Через неделю они позвонили и предложили ему испытательный срок: 3 месяца, без всякой оплаты... Но вообще-то они расплачивались остатками призов от викторин и розыгрышей в игровых шоу.
А те 200 сценариев? Они их даже не читали. Просто решили, что это забавно, что один паренёк прислал так много.
После училища он поступил в Университет Искусств Мусасино (Musashino Art University) в Токио, где обучался моделированию на отделении дизайна. По окончании университета получил диплом графического дизайнера и начал свою карьеру сразу в нескольких крупных токийских анимационных студия и телестанциях – правда, сначала в качестве курьера. Потом была традиционная «практика» в качестве раскадровщика. Параллельно он занимался организацией интерактивных клубных шоу, и близкое знакомство с современными музыкальными стилями и направлениями заметно сказалось на его последующих проектах.
Как сценарист Сато Дай дебютировал в «Вечной семейке» Студии 4С, и общение с Моримото Кодзи многое дало ему. А следующим уровнем был «Ковбой Бибоп».
Именно благодаря сценарию «Ковбоя Бибопа», который произвёл впечатление на режиссёра Камияму Кэндзи, Сато Дай был приглашён для работы над научно-фантастическим ТВ-сериалом «Призрак в доспехах: Синдром одиночки», который считается его первым значительным прорывом.
B уже в 2005 он был назначен главным сценаристом в проекте «Эврика 7: Псалмы Планет», за который был награждён на Международном Аниме Фестивале в Токио.
Рассказывая об «Эврике», он говорит, что хотя этот сериал предназначен для детей, взрослые, «читая между строк», могут найти для себя много интересного. В этом произведении были воплощены разнообразные музыкальные направления, и фактически, каждое поколение может найти там что-то своё: «Лето любви» и рэйв-культуру, хаус и техно, имена из групп типа «Beastie Boys» и «Guns N’ Roses», хип-хоп и рок. Как пошутил сценарист в интервью 2005 года: «Хотя сериал будет идти в 7:00 утра, т.е. в детское время, те, кто провёл в клубах всю ночь, успеют как раз к началу».
При подготовке к «Эврике» Сато Дай старался получше изучить серф-культуру, общался со многими серферами, и они подарили ему идею защиты окружающей среды, поскольку среди сёрферов это очень модно. Сценарист решил, что в этой идее нуждаются многие, особенно дети в Японии. Он не хотел бы быть назидательным или нравоучительным, просто эта идея показалась ему удачной. Но не более того.
«Миядзаки Хаяо и Такахата Исао – они выросли во времена студенческих волнений. Даже став взрослыми, они были вовлечены в политические и коммунистические движения, поэтому у них довольно идеалистические представления. Осии Мамору, хотя и не принадлежал к их поколению, был заражён их идеями. Моё поколение… мы не принимаем всерьёз все эти «послания обществу», не пытаемся объяснить, что хорошо, а что плохо. Мы можем вложить какие-нибудь социальные или политические идеи в свои работы, но это не становится главным», – так ответил он на замечание о том, что аниме утратило критический настрой, и уже не то, что в 70-е годы.
Но времена в самом деле другие, и Сао Дай не только не замечает происходящие изменения, но даже приветствует их и готов в них участвовать.
«Аниме перестаёт быть только японским, с развитием и распространением технологий в других странах тихоокеанского региона начнут создавать такое же аниме», – эта ситуация не кажется Сато Даю катастрофической: японская аниме индустрия сама виновна в потере позиций.
Одна из главных причин упадка в том, сценаристы, режиссёры и другие члены творческой команды не получают никаких дополнительных доходов, вне зависимости от того, стало аниме популярным или нет. Им платят только на создание. Им не принадлежат права на фильмы и сериалы. У них нет возможности на что-нибудь влиять.
Именно с этой целью в 1993 году Сато Дай основал независимую звукозаписывающую студию Frogman Records со штаб-квартирой в Токио, а в 1996 вместе со своим давним другом Кенго Ватанабэ (продюсером, издателем, переводчиком) и Линн Робсон (продюсером, преподавателем, деятелем культуры) встал во главе техно-аниме-модо-игровой консультационной группы FROGNATION.
FROGNATION приняла непосредственное участие в создании «Эврики», не только в сценарии, но и в записи саундтрека, и хотя компания не имеет никаких прав на сериал, это стало достойной проверкой. Теперь в планах Сато Дай начать работу над проектом, который будет принадлежать самим креаторам.
Он довольно пессимистично смотрит на перспективы распространения аниме во всём мире и считает, что несмотря на подъём, популярность вряд ли продержится достаточно долго, потому что аниме по-прежнему остаётся искусством для избранных, для узкого круга.
Есть и другие барьеры для перевода и восприятия: если, например, «Самурай Чамплу» изначально был рассчитан на американскую аудиторию и отсылки к американским реалиям были заложены в самом сериале, то «Призрак» основан на японской истории и понять его будет сложнее.
Но как она сам признаётся, надежда всё на тех же отаку:
«Аниме Миядзаки – не для отаку. Первыми произведениями для отаку стал «Евангелион», сделанный самими отаку. Стиль отаку сместил акценты в облике персонажей. В центре внимания оказались кавайные девочки. Сюжет стал практически неважным. Тем не менее, японским отаку понадобилось больше 10 лет, чтобы перейти от потребителей к роли производителей и создателей. Иностранные отаку пока что остаются на уровне потребителей, но вполне возможно, что в ближайшее время она сами начнут создавать что-то и влиять на креатов в Японии, т.е. не только брать, но и давать».
После успеха «Эврики» Сато Дай много и продуктивно работает, в основном в жанре фантастики: в 2006 году увидел свет спорный и неоднозначный «Эрго Прокси», а также ОВА-сериал «Проект Свобода», в 2007 планируется выход ТВ «Достичь Терру».
Будучи опытным журналистом и экспертом, Сато Дай ведёт несколько еженедельных колонок во многих крупных игровых и культурных журналах Токио, не оставляя FROGNATION и своё желание повлиять на развитие своего любимого аниме.
Меньше кавая, больше фантастики + лихо закрученный сюжет – не самая худшая перспектива.
четверг, 1 марта 2007 г.
УГАДАЙКА
Люди!
А не устроить ли нам УГАДАЙКУ?
Какой будет завтра ТЕМА?
Ну, вы поняли чего
Не точно, но в целом и общем
Тема-то уже есть, так что погоды не испортим
Моя версия: "Вечная жизнь"
ЗЫ: Пропиарьте у себя, если вам интересно.
ЗЗЫ: Я участвовать хочу, но это зависит от темы.
А не устроить ли нам УГАДАЙКУ?
Какой будет завтра ТЕМА?
Ну, вы поняли чего
Не точно, но в целом и общем
Тема-то уже есть, так что погоды не испортим
Моя версия: "Вечная жизнь"
ЗЫ: Пропиарьте у себя, если вам интересно.
ЗЗЫ: Я участвовать хочу, но это зависит от темы.
текущее - киноведческое
У меня чутьё на совпадения.
К примеру, пропёрло меня по фильму «Константин», жестко и совершенно неожиданно. Смотрю на английском (так все шутки понятны) и тащусь, как уж по сковородке. Конечно, любимая Тилда Суинтон. И дьявол там – страсть, как хорош. И хотя Киану Ривз никогда не вызывал особых пристрастий, в общем и целом нра.
С чего бы?
Угу, даже не удивительно было обнаружить, что сей кинокомикс снят по «Hellblazer» Клайва Баркера.
Клайв Баркер. «Имаджика». «Галили». «Абарат». И так далее.
Почуял знакомое – спинным мозгом, не иначе.
А фильм хорош.
Любимейшая сцена: когда главный герой спрашивает у Габриэль-Суинтон, мол, почему так всё плохо у меня, а? Я же, типа, помогаю Господу! А она: «У тебя рак, потому что ты с 15 лет выкуриваешь по 30 сигарет в день. Ты проклят и попадёшь в ад, потому что совершил самоубийство и отринул божий дар жизни. Ты сам всё просрал!» (вольный перевод – мой)
К примеру, пропёрло меня по фильму «Константин», жестко и совершенно неожиданно. Смотрю на английском (так все шутки понятны) и тащусь, как уж по сковородке. Конечно, любимая Тилда Суинтон. И дьявол там – страсть, как хорош. И хотя Киану Ривз никогда не вызывал особых пристрастий, в общем и целом нра.
С чего бы?
Угу, даже не удивительно было обнаружить, что сей кинокомикс снят по «Hellblazer» Клайва Баркера.
Клайв Баркер. «Имаджика». «Галили». «Абарат». И так далее.
Почуял знакомое – спинным мозгом, не иначе.
А фильм хорош.
Любимейшая сцена: когда главный герой спрашивает у Габриэль-Суинтон, мол, почему так всё плохо у меня, а? Я же, типа, помогаю Господу! А она: «У тебя рак, потому что ты с 15 лет выкуриваешь по 30 сигарет в день. Ты проклят и попадёшь в ад, потому что совершил самоубийство и отринул божий дар жизни. Ты сам всё просрал!» (вольный перевод – мой)
среда, 28 февраля 2007 г.
10 место на 16-й Зарисовке-мини - вот ведь как...
ПРОПУЩЕННЫЙ УДАР
Кто придумал застилать паркет линолеумом? На каждый шаг – свой оттенок скрипа. Безнадёжно, словно висельники на ветру.
«Тебе здесь нравится?» – опять спрашивает она. Я слышу в голосе знакомые нотки: мол, прости, но это лучший вариант. Так утешают перед ампутацией ноги...
Сквозь пластиковые окна прибиваются лишь отзвуки уличного шума. На сколько это повысило стоимость квартиры? Всё равно платит не она, но так ещё унизительнее. Она выбирала квартиру поближе к своему новому жилью. Вещи уже перевезли. Ничего не изменить – как поединок с соперником, что заведомо сильнее.
В который раз она говорит о том, что всё так странно сложилось, но я же не против, и мне здесь будет хорошо… «И Дэн молодец, правда? И ты у меня умница!»
«Сёстрёнка, милая, пожалуйста, замолчи!» – мысленно ору я. Каждое её слово – поворот винта на дыбе. Я не могу надеть наушники, как делал раньше, по ночам, чтобы не слышать их шёпот и скрип дивана в её комнате.
Но я же знал, что происходит! Я включал музыку при первых звуках, но это всё равно что пропустить удар и потом закрываться. Даже если ты пропустил удар-который-нельзя-пропускать и валишься на траву, а соперник-новичок роняет свой текстолитовый тесак, наклоняется, и ты не знаешь, что его лицо – это последнее, что ты видишь в своей жизни. И ты представить не можешь, что это лицо твоего будущего шурина и опекуна.
«Передай Дэну большое человеческое спасибо», – снова повторяю я. Осторожно и ласково она обнимает меня и уходит. Кажется, что навсегда.
Кто придумал застилать паркет линолеумом? На каждый шаг – свой оттенок скрипа. Безнадёжно, словно висельники на ветру.
«Тебе здесь нравится?» – опять спрашивает она. Я слышу в голосе знакомые нотки: мол, прости, но это лучший вариант. Так утешают перед ампутацией ноги...
Сквозь пластиковые окна прибиваются лишь отзвуки уличного шума. На сколько это повысило стоимость квартиры? Всё равно платит не она, но так ещё унизительнее. Она выбирала квартиру поближе к своему новому жилью. Вещи уже перевезли. Ничего не изменить – как поединок с соперником, что заведомо сильнее.
В который раз она говорит о том, что всё так странно сложилось, но я же не против, и мне здесь будет хорошо… «И Дэн молодец, правда? И ты у меня умница!»
«Сёстрёнка, милая, пожалуйста, замолчи!» – мысленно ору я. Каждое её слово – поворот винта на дыбе. Я не могу надеть наушники, как делал раньше, по ночам, чтобы не слышать их шёпот и скрип дивана в её комнате.
Но я же знал, что происходит! Я включал музыку при первых звуках, но это всё равно что пропустить удар и потом закрываться. Даже если ты пропустил удар-который-нельзя-пропускать и валишься на траву, а соперник-новичок роняет свой текстолитовый тесак, наклоняется, и ты не знаешь, что его лицо – это последнее, что ты видишь в своей жизни. И ты представить не можешь, что это лицо твоего будущего шурина и опекуна.
«Передай Дэну большое человеческое спасибо», – снова повторяю я. Осторожно и ласково она обнимает меня и уходит. Кажется, что навсегда.
вторник, 27 февраля 2007 г.
千と千尋の神隠し - Сэн то Тихиро но Камикакуси
«Унесённые призраками» – Тяжёлая и грязная работа
Разговоры об «уникальности» японской анимации разгораются с особой силой тогда, когда то или иное аниме обсуждает отаку и «простой смертный», но избитое эстетское «не всем дано понять» вопроса не проясняет. Принципиальная разница между японским и, скажем, французским мультфильмом кроется вовсе не в «особом видении» Страны Восходящего Солнца – а в изолированности и оторванности Японии и, соответственно, её культуры от остального мира.
Можно восхищаться, любить и даже жить аниме, считаться знатоком и умело толковать любые непонятности и странности, но так и не приблизиться к пониманию «что же хотел сказать режиссёр». Проблема в том, что французская, английская и уж тем более американская культура – часть культуры общемировой, куда Япония со своими «тараканами» только-только входит. Аниме-фильм награждают «Оскаром». Всеобщее признание получают фильмы режиссёров, «отравленных» этим специфическим мировоззрением, которое в свою очередь постепенно трансформируется под воздействием Запада… Но разница всякий раз выпирает шилом из мешка, когда японское начинают мерить стандартной линейкой.
Ситуация архизабавная: произведение, ориентированное в первую очередь на японского зрителя, полюбилось всем остальным. Не адаптация признанного классика, не боевик и не фантастика, а полусказка-полупритча, обращённая ко вполне конкретному поколению – что-то вроде «Что такое хорошо, а что такое плохо» от уже немолодого человека, который наблюдает, как сильно меняется знакомый ему мир, как уходят в прошлое, казалось бы, незыблемые вещи.
В 90-е годы прошлого века в Японии случилось то, что принято называть национальным кризисом. Впрочем, эта «волна цунами» обогнула весь мир, и в России тогда случилась памятная инфляция 1998 года. А в Японии… В Японии многие разорились, парки аттракционов в том числе. Рост безработицы начал подтачивать «великую и ужасную» систему пожизненного найма – с ностальгией её вспоминают те, кто прошёл с самого низа, с тяжёлой и грязной работы и, войдя в возраст, занял подобающее положение. А теперь многие выпускников университетов даже увольнением не слишком напугаешь. Не менее грустно наблюдать, как растёт поколение, которое не знает и знать не хочет про ками, драконов и духов. Мол, кому это интересно?
Вряд ли Миядзаки смог с помощью «Унесённых» повлиять на что-то в своей стране, но тот факт, что он сумел произвести впечатление на стольких гаедзинов – это можно считать однозначным доказательством его гениальности. Он ведь снял не фентезийный квест, который нынче в состоянии переварить практически каждый, а наполненную национальным и временным колоритом историю не столько про взросление (как было в «Тоторо»), сколько про обретения себя подлинного.
Как под ржавчиной скрывается сияющий клинок, так под трусостью, ленью и жадностью прячется добрая и правильная суть каждого человека. Принципиальное отрицание зла в японской культуре основано на том убеждении, что каждый занимает своё место, и оценивать его нужно по его положению и обязанностям. От любой ошибки и проступка можно очиститься. В этом тайна настоящей магии, превращающей духа помоек в великого хозяина рек и снимающей самое страшное проклятие. Зло как грязь, которую нужно убрать, счистить, соскоблить и вышвырнуть вон – и тогда будет добро и красота. Знаменитая (и порой высмеиваемая) японская чистоплотность и аккуратность основаны именно на этом убеждении.
Так что бессмысленно гадать, кто хороший и кто плохой – страшная Юбаба на поверку оказывается сестрой-близнецом «доброй» Дзенибы, которая, в свою очередь, при всей своей скромности и ласке, готова жестоко покарать вора, укравшего у неё волшебную печать. А главные сокровище для жадной Юбабы вовсе не золото – хотя она сама об этом и не задумывалась. Не случайно предприятие «плохой» колдуньи служит более чем достойному делу.
Добро и зло не более чем отражения друг друга, в чём-то разные, но одинаково строгие к «бездельникам и лентяям». Мир по ту сторону заброшенной железнодорожной станции – это та самая идеальная Япония Миядзаки, где можно жить, только работая и занимая подобающее место. Иначе исчезнешь, станешь сажей или превратишься в свинью. Жестоко, но справедливо. И – традиционно, хотя местами чересчур назидательно: даже переселившиеся из «Тоторо» саженники-чернушки заняты делом, Тихиро подписывает настоящий трудовой договор, а лучшим подарком оказывается завязка для волос – созданная не заклинанием, но в результате совместной работы. Такие дары дороже золота, которое предлагал Безликий. Да и сам Безликий не расколдовался, не стал «хорошим» – просто обрёл своё дом и обязанности помогать по хозяйству. Нашёл своё место и себя самого.
Стоит отметить один из множества нюансов этого закона «всеобщего труда»: отнимать работу у других – очень плохо. Сценка в котельной, когда искренняя жалость Тихиро оборачивается проблемами и для неё, и для всего дела, вполне годится для пособия по хорошим манерам. Кстати, это очевидное для японца правило может оставаться тайной за семью печатями даже для человека, который в Японии родился и прекрасно знает язык и всё остальное. В книге Амели Нотомб и экранизации «Страх и трепет» главная героиня совершает подобную ошибку неоднократно и, помогая своим сослуживцам, вызывает заслуженную негодование в свой адрес. Ну что же, чтобы подготовить себя к работе в японской корпорации можно вполне использовать и «Унесённых призраками». По крайней мере, примиришься с тем, что новички всегда поручают «самые тяжёлые и грязные» задания.
Воплощая свою идеально-исчезающуюся Японию, Миядзаки традиционно раскрывает визуальное великолепие окружающего мира: мягкая контрастность ночи и дня, небесная, водная и травяная податливая гладь, детальная точность грядок с цветущим горошком, с капустой и порхающими бабочками. Подобное «пиршество для глаз» похоже на восприятие ребёнка – многие духи и божества в купальне «Абурая» напоминают детские игрушки и рисунки, и вместе с демонами на лифте поднимается гигантский редис со шляпой-миской на голове. Создания, населяющие этот мир, своей кукольной пестротой вызывают ассоциации с яркие флагами национальных праздников, насыщенными цветами гравюр укиё-э, костюмами и масками кабуки. За одно это можно влюбиться в «Унесённых» – как влюбляются в многогранную и бесконечную красоту Японии и японское понимание прекрасного.
Утратить такой взгляд на мир – значит не вырасти, но забыть самого себя. Потерять своё сложное японское имя – сменив его на более короткое и удобное. Разучиться видеть красоту заросших травой холмов – и лишь пожалеть, как мама Тихиро, что не захватили бутербродов для пикника. Или как папа почти по-звериному принюхиваться к запахам готовящейся пищи. За последние годы в Японии необычайно возросла популярность кулинарных шоу и вообще тема еды, и Миядзаки не мог не спародировать эту ситуацию. Высмеял он её довольно жёстко, но и справедливо: превратил в свиней тех, кто съел чужую еду – и кошелёк не помог.
В «Унесённых» много таких мелочей – чем-чем, но просто детской сказкой это произведение назвать сложно. Здесь много грустных ноток и даже тяжёлых моментов, а чувство утраты чего-то важного наполняет фильм до финальных титров, когда в пустых интерьерах заброшенной станции только солнечный свет играет с пылью, и всё произошедшее кажется сном. Это в самом деле другой Миядзаки, не столько постаревший, сколько уставший – но сохранивший это детское желание хоть капельку переделать мир, сделав его добрее.
После всех волшебных приключений у Тихиро сохранились лишь воспоминания, завязка для волос да собственное имя – настоящие сокровища. Кто знает, увидится ли она с хозяином янтарной речки и что с ней будет в новой школе, но ей уже пришлось спасать своих родителей. Она успела убедиться, что без тяжёлой и грязной работы не отмоешь речных духов, не угомонишь демонов жадности и корыстолюбия, не найдёшь своё место и не спасёшь всех, кого нужно спасти. Она уже не забудет своё настоящее имя и не станет кем-то другим. И даже если поезд идёт только в одну сторону, и даже если запрещено оглядываться назад – она обязательно когда-нибудь встретит того дракона, которого видела в детстве. Такие встречи не забываются.
Рекомендую к просмотру - future today
Это надо видеть
http://www.tendancehightech.com/blog/en/index.php?2007/02/08/67-magic-folding-chair
Будущее начинается с мелочей - и я бы не отказался от такого креслица - очень актуально в условиях малогабаритного жилья
http://www.tendancehightech.com/blog/en/index.php?2007/02/08/67-magic-folding-chair
Будущее начинается с мелочей - и я бы не отказался от такого креслица - очень актуально в условиях малогабаритного жилья
понедельник, 26 февраля 2007 г.
PJ Harvey «DRY»
Все выходные болел простудой, сидел дома, рисовал карты (писать при заложенном носе и гудящей башке нет никакой возможности) и слушал дебютный альбом Полли Джейн Харви «Сухой».
По кругу.
PJ Harvey «DRY» 1992
Снова. Опять.
И как поётся в одноимённой песне, «you live me dry» – он меня высосал – в хорошем смысле этого слова.
Вопли уязвлённой агрессивной женственности, плачи-угрозы, сжатые кулачки – как у Мэлори Нокс, т.е. лучше не шутить. Особый голос, ни с кем не спутаешь, дьявольски мелодичный и при этом хриплый и резкий. Грязноватый и очень чёткий рок, ясный, без дуракаваляния и, как это часто бывает, попыток скрыть любительство – однозначно профессиональная и сильная работа, единая, но не монотонная.
...любимый «Dress» продолжает играть в голове.
Долго я ждал из «Пурпурного легиона» этот диск – дебютного-то у меня никогда и не было. Из остальных половина пиратка, всё никак не соберусь заказать в хорошем качестве. И половина – «родные», потому что покупались в те времена, когда иначе не получалось. Так что я слушал дебютный с «высоты» того, что было дальше. Стандарты она себе с самого начала задала – ого-го. И к счастью, вернулась к прежнему голосу в последнем 2004 года «Uh Huh Her». Но тексты теперь другие, и настрой – чуть уставший и весьма умудрённый.
«DRY» в этом смысле – штурм и натиск женственности 21 века, в стиле «да, я ношу платье и моё сердце можно разбить – но только попробуй!»
четверг, 22 февраля 2007 г.
«РАЗРИСОВАННАЯ ВУАЛЬ»
На этот фильм стоит сходить со своей девушкой или с женой, но обязательно своей.
Красивый, добрый, вдумчиво-задумчивый фильм без особых неожиданностей.
История человеческих взаимоотношений – ни загадок, ни скелетов в шкафу, ни тепы «контакта цивилизаций», хотя возможности для этого были. Просто фильм не об этом. И к этому нужно быть готовым, что бы не разочароваться.
Что разочаровывает меня, так это Нортон, но не в плане актёрской игры, а скорее потому, что на его месте мог быть любой другой хороший актёр.
Фильм из разряда «не жалею, что смотрел, но второй раз – не тянет». Какой-то он без специй, что ли. На любителя.
Красивый, добрый, вдумчиво-задумчивый фильм без особых неожиданностей.
История человеческих взаимоотношений – ни загадок, ни скелетов в шкафу, ни тепы «контакта цивилизаций», хотя возможности для этого были. Просто фильм не об этом. И к этому нужно быть готовым, что бы не разочароваться.
Что разочаровывает меня, так это Нортон, но не в плане актёрской игры, а скорее потому, что на его месте мог быть любой другой хороший актёр.
Фильм из разряда «не жалею, что смотрел, но второй раз – не тянет». Какой-то он без специй, что ли. На любителя.
среда, 21 февраля 2007 г.
Опрос-вопрос
Почитал я тут наумовский альтернативно-исторический экскурс в дискурс с песнями и плясками, пригладил вставшие дыбом волосы и решился - а то так и помру наивным.
Итак, френды мои:
ВОПРОС 1: Как вы относитесь к тому, что родились в СССР?
ВОПРОС 2: Как вы относитесь к тому, что теперь живёте в другой стране?
ВОПРОС 3: Считаете ли вы "отмену" СССР победой или поражением?
Вопросы специально такие расплывчатые - чтобы рамки не жали. Ответы обосновывать не обязательно.
Заранее спасибо. Если дадите ссылку опрос в своём ЖеЖе - спасибо ещё раз.
Не собираюсь никому ничего доказывать - хотелось бы сравнить своё мироощущение...
Спасибо всем, кто принял участие.
Мои ответы:
1. Рад и горжусь, поскольку многим обязан конкретно ЭТОМУ общественному строю и этой стране именно с такой историей.
2. Я живу не только в другой стране, но и в другом мире, общая направленность которого вызывает у меня по меньшей мере омерзение. Что касается России, то жить в развивающейся стране, которая кормится полезными ископаемыми, не очень приятно, особенно если осознавать перспективы – и страны, и мира.
3. Поражение – хотя началось оно задолго до моего рождения. Поражение вследствие предательства, в котором участвуют сейчас очень многие жители этой страны. Парадоксально (или закономерно?), но предаются и нивелируются те самые годы, которые отмечены значительными событиями. Фактически на «тёмную сторону» изгоняется всё, чем можно гордиться. И это поражение вдвойне – потому что потеряно не только страна, но и прошлое вместе с памятью.
Итак, френды мои:
ВОПРОС 1: Как вы относитесь к тому, что родились в СССР?
ВОПРОС 2: Как вы относитесь к тому, что теперь живёте в другой стране?
ВОПРОС 3: Считаете ли вы "отмену" СССР победой или поражением?
Вопросы специально такие расплывчатые - чтобы рамки не жали. Ответы обосновывать не обязательно.
Заранее спасибо. Если дадите ссылку опрос в своём ЖеЖе - спасибо ещё раз.
Не собираюсь никому ничего доказывать - хотелось бы сравнить своё мироощущение...
Спасибо всем, кто принял участие.
Мои ответы:
1. Рад и горжусь, поскольку многим обязан конкретно ЭТОМУ общественному строю и этой стране именно с такой историей.
2. Я живу не только в другой стране, но и в другом мире, общая направленность которого вызывает у меня по меньшей мере омерзение. Что касается России, то жить в развивающейся стране, которая кормится полезными ископаемыми, не очень приятно, особенно если осознавать перспективы – и страны, и мира.
3. Поражение – хотя началось оно задолго до моего рождения. Поражение вследствие предательства, в котором участвуют сейчас очень многие жители этой страны. Парадоксально (или закономерно?), но предаются и нивелируются те самые годы, которые отмечены значительными событиями. Фактически на «тёмную сторону» изгоняется всё, чем можно гордиться. И это поражение вдвойне – потому что потеряно не только страна, но и прошлое вместе с памятью.
пророчество
Утро 22-го марта 2007 года, Москва, квартира Ляли-Брынзы
По квартире мечется Ангел в полураспахнутом халатике и с ненакрашенным ликом.
Ангельские груди, ещё не втиснутые в бюсгалтер, совершают божественные движения, траекторией повторяя знак бесконечности.
Ангел пытается вспомнить, что ещё она забыла взять.
Каждые 15 секунд она спотыкается о Злопыхателя, которые спит, посапывая, на коврике, в обнимку с котом.
За полчаса до выхода Злопыхатель пробуждается, пытается принять вертикальное положение (неудачно – да и какой в этом смысл?) и проползает в ванную, перекрывая таким образом Ангелу путь и все возможности к достижению совершенства.
Через 12 минут 48 секунд Злопыхатель, выпив всю воду из крана и помыв морду лица, бодрячком выбредает в коридор, освобождая вожделенное помещение.
Тем временем Ангел успевает пять раз пробежаться по потолку, а кот – благополучно скрыться вместе с ковриком и колбасой в параллельном измерении.
"Однако, какие вы все в Москве нервные!" – удивляется Злопыхатель и, закинув на плечо мешок с заранее приготовленными мандариновыми корками, идёт в столичное метро на экскурсию...
По квартире мечется Ангел в полураспахнутом халатике и с ненакрашенным ликом.
Ангельские груди, ещё не втиснутые в бюсгалтер, совершают божественные движения, траекторией повторяя знак бесконечности.
Ангел пытается вспомнить, что ещё она забыла взять.
Каждые 15 секунд она спотыкается о Злопыхателя, которые спит, посапывая, на коврике, в обнимку с котом.
За полчаса до выхода Злопыхатель пробуждается, пытается принять вертикальное положение (неудачно – да и какой в этом смысл?) и проползает в ванную, перекрывая таким образом Ангелу путь и все возможности к достижению совершенства.
Через 12 минут 48 секунд Злопыхатель, выпив всю воду из крана и помыв морду лица, бодрячком выбредает в коридор, освобождая вожделенное помещение.
Тем временем Ангел успевает пять раз пробежаться по потолку, а кот – благополучно скрыться вместе с ковриком и колбасой в параллельном измерении.
"Однако, какие вы все в Москве нервные!" – удивляется Злопыхатель и, закинув на плечо мешок с заранее приготовленными мандариновыми корками, идёт в столичное метро на экскурсию...
вторник, 20 февраля 2007 г.
понедельник, 19 февраля 2007 г.
Инструкция для игры
БЫТЬ ЯПОНСКИМ СТАРШЕКЛАССНИКОМ
БЫТЬ ПРОЩЕ
Быть японским старшеклассником проще, чем быть российским старшеклассником.
Быть японским старшеклассником проще, чем быть японцем.
Быть японским старшеклассником проще, чем быть эльфом или какой-нибудь другой кавайной харькой.
Быть японским старшеклассником легче всего, потому что это означает быть одним из многих.
ПРИВЫКНУТЬ
Быть японским старшеклассником всё равно что быть почти готовой «вещью» на ленте конвейера.
Сначала детский сад, потом 6 классов начальной, потом 3 класса средней школы, впереди – университет, «передышка» между адом зубрёжки и преисподней первых лет работы.
Университетское образование в Японии, в отличие от европейского и уж тем более российского, не отличается строгими требованиями к студентам, так что три класса старшей школы могут быть приравнены к тому последнему кругу стадиона, когда бежать легче, потому что финиш совсем близко.
Быть японским старшеклассником – значит быть человеком, который думает одновременно о предстоящих ответственных экзаменах и о халявных университетских годах.
ЧУВСТВОВАТЬ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ
Три класса старшей школы – это практически финал многолетней гонки.
Предполагается, что на трибунах – все твои предки, вся страна и даже лично император. Хотя на самом деле там нет никого. Родители вечно-на-работе. Слышишь от них, как по дедушке Ленину, «учиться, учиться и ещё раз учиться».
И ты должен надрываться изо всех сил. Так заведено. Предполагается, что усердие и трудолюбие сделают из тебя... сделают из тебя того, кем ты должен быть.
Наверное, в этом и заключается счастье родиться в Японии.
ЗУБРИТЬ
Быть японским старшеклассником – это значит быть рядовым зубрилой в мире безумных зубрил – и успеть слегка подустать от этого дурдома за годы учёбы.
Японский язык самый трудный? Японское образование само по себе не подарок, а вкупе с двумя азбуками и иероглифами вообще похоже на проклятие. «Чтоб тебе учиться в японской школе!»
Японское образование не предполагает «научиться мыслить», «научиться мыслить творчески» и уже тем более «научиться мыслить творчески и оригинально». Главной задачей японского образования во второй половине прошлого века было сделать «стандартную деталь» промышленной машины, которая неслась на всех порах к прекрасному будущему, но с 90-х годов ощутимо пробуксовывает.
Поэтому последние годы идут разговоры о реформах. Мол, надо растить индивидуальностей.
А японские школьники продолжают зубрить. Потому что никто не отменял тесты и экзамены.
УЧИТЬ УРОКИ
Зубрёжка – единственный способ пройти через ЭТО. Все зубрят. Нельзя не приготовиться к занятиям – и если ты не убьёшь ещё один вечер на уроки, в 99 случаях из ста ты будешь чувствовать угрызения совести.
«99 случаев из 100» означает, что на сотню неудачников всегда приходится один совершенно чокнутый. Но в среднестатистических японских школах таких не бывает – поэтому лучше не обольщаться.
Кроме «домашней работы» есть ещё и занятия с репетитором – потому что каждый японский старшеклассник был бы рад попасть в приличный университет. А для этого надо набрать максимальное число баллов на экзаменационных тестах. Лучше всего – 100. А для этого надо учить, учиться и учиться.
Все проходят через это – чем ты лучше других?
Ничем.
БЫТЬ КАК ВСЕ
Японский старшеклассник ничем не лучше и не хуже другого японского старшеклассника – аналогичная ситуация для японских старшеклассниц.
Одинаковая форма. Всегда. Твоя индивидуальность – телефон и какие-нибудь мелочи.
Уборка классного помещения (у каждого класса – своя комната). Участие в собраниях. Ты с классом «и телом, и душой».
В японской школе нет конкуренции. Учителя никогда не сравнивают одного ученика с другим. Японское общество всегда очень трепетно относилось к таким понятиям как чувство собственного достоинства. А поскольку конкуренция предполагает унижение одного и возвеличивание другого, постольку конкуренции в Японии практически нет.
Потому что на протяжении веков для «самоуспокоения» оскорблённые японцы применяли в качестве универсального лекарства усекновение головы или же нож в области сердца или другого важного органа. Кстати, помогло.
С тех пор японцы соревнуются не друг с другом, но с обстоятельствами.
СДАВАТЬ ЭКЗАМЕНЫ
Главный противник японского старшеклассника – всевозможные письменные «провочные» и экзамены. Университеты отбирают лучших – но не лучших «из», а по результатам тестирования.
Твоя оценка – это всегда твоя оценка. Никто не смеет на неё посягать. А для собственного успокоения ты должен добиться того, что это были вожделенные 100 баллов. Поэтому единственные твои противники – собственная лень и тупость. Ну, и желание развлечься, разумеется.
ЗАНИМАТЬ СВОЁ МЕСТО В ИЕРАРХИИ
На вершине «пищевой цепочки» – учитель. Это как сёгун – ему можно всё: кидаться мелом, бить линейкой, кричать. Авторитет учителя священен: ему нельзя задавать вопросы, ни в коем случае нельзя пытаться «поймать» его на ошибке, а уж тем более спорить.
Это недостижимая высота. Остальное зависит от «срока службы», то есть учёбы.
Быть японским старшеклассником – этот всё равно что пройти через состояние «духа», стать «дедом» – и вот он, близко, желанный «дембель».
Ты привык к дедовщине, и не видишь в этом ничего ужасного. С каждым школьным годом становилось всё меньше людей, которых ты называл уважительно «семпаем» и которые помыкали тобой – и всё больше тех, кто обязан смотреть на тебя «снизу вверх».
В первом классе старшей школы ты в последний раз – «дух».
Во втором классе – ты на вершине.
В третьем классе ты живёшь только для экзаменов.
ОТЛИЧАТЬСЯ
Все равны в одном отдельном классе японской школы, но некоторые – равны менее других.
В условиях всеобщей похожести и одинаковости любое отличие может быть воспринято как знак уродства – особенно если обладатель этого отличия не способен постоять за себя.
И поскольку жаловаться стыдно, никто не заступится за «гадкого утёнка». Жертва «идзим» (издевательств) должна терпеть. Или решить эту проблему «по-самурайски»: повеситься или как-нибудь ещё разобраться с бессмысленностью собственного существования.
Быть японским старшеклассником – это иметь в виду, что парии, которых можно унизить, есть всегда и везде. И возможно – ты один из них.
БЫТЬ ГОТОВЫМ К САМОУБИЙСТВУ
Самоубийство – лучший способ решить неразрешимые проблемы. Самоубийство – идеальный способ искупить собственную несостоятельность, ничтожность или слабость. Самоубийство можно воспринимать как «запасной путь» или самое действенное лекарство от депрессии.
Ты недостоин быть школьником, японцем, человеком? Ты не оправдываешь ожидания? Тебя унижают, а у тебя не хватает духа постоять за себя? Ты не уверен, что сдашь экзамены?
Сделай это – в одиночку или в кампании. И тогда ты обретёшь величие, потому что только сильный человек способен так оправдаться перед миром и защитить своё доброе имя. Так ты продемонстрируешь, что твой дух сильнее тела.
Быть японским старшеклассником – это значит относиться к самоубийству как одной из культурных традиций своей страны. Это почти обыденность. Многие делали это.
ХОДИТЬ В ШКОЛЬНЫЙ КЛУБ
Быть японским старшеклассником – значит, ходить в какой-нибудь клуб. Чаще всего – по тому же «профилю», что и в средней школе. Это не совсем развлечение, но всё равно какая-то «отдушина».
Кстати, старшая школа чаще всего находится в отдельном здании, поэтому после сдачи экзаменов в школу ты выбираешь себе клуб, и если ты его не выберешь – от тебя не отстанут. К посещению школьных клубов относятся довольно серьёзно. Активисты клуба будут донимать тебя, если ты его бросишь или будешь небрежно относиться к жизни клуба. Это ещё она команда, коллектив, ради которого ты должен быть и трудиться.
Если твоё увлечение – спорт, тебе проще всего: спортивные секции по баскетболу, бейсболу, бега и т.п. есть везде. Как и музыкальные и другие художественные «самодеятельности».
Каждый год проходит школьный фестиваль, и в общем-то твои творческие порывы можно легко реализовать. Особенно если это касается каких-то национальных видов искусства. Кэндо, стрельба из лука, го или каллиграфия поддерживаются, хотя, в отличие от американских школ, успехи в «хобби» или спорте не позволят отлынивать от уроков.
ЗАНИМАТЬСЯ БОЕВЫМИ ИСКУССТВАМИ
Кстати, спорт как «развлечение» или «состязание» появился в Японии двести лет назад. А боевые искусства были, кажется, всегда, потому что боевые искусства – то самое состязание сильного духа и ленивого тела.
Этот как уметь играть в футбол для русского школьника: если ты не занимался кэндо, ты владеешь приёмами дзюдо или каратэ.
Поэтому боевое искусство для тебя не хобби и не развлечение, а скорее на уровне уроков физкультуры.
Быть японским старшеклассником – значит потенциально быть более-менее подготовленным бойцом.
ИГРАТЬ В КОМПЬЮТЕРНЫЕ ИГРЫ
Ты играешь в компьютерные игры, SonyPlaystation и на игровых автоматах. Симуляторы, аркады, даже танцевальные – вся игровая индустрия работает на тебя. Если ты старшеклассник.
Впрочем, девушки тоже увлекаются этим. Если есть время.
СМОТРЕТЬ АНИМЕ И КОСПЛЕИТЬ
Это не самый популярный вид отдыха – скорее один из.
И на человека, который твердит о своём любимом герое, смотрят как на идиота. Как и везде.
Кстати, смотрят не то аниме, которое во всём мире считается шедевральным. Наибольшей популярностью пользуется «мыло» - туповатые комедии и бесконечные саги с роботами и 15-тилетними героями. Чаще всего ты смотришь аниме, чтобы отвлечься и разгрузить мозги.
Большинство японских старшеклассников аниме не смотрят – времени нет.
ШОППИНГОВАТЬ
Покупать всё самое новое и самое классное. Тряпки и косметику, если ты старшеклассница. Дивайсы и прибамбасы с наворотами, если ты старшеклассник.
Это не значит, что это делают все – но все хотели бы делать это.
Некоторые японские старшеклассники подрабатывают, чтобы добыть на это деньги. Потому что карманных дают не много – одна школа и уроки с репетитором вылетает семье «в копеечку», да и зачем давать на развлечения? Пусть учится…
Девочкам в этом отношении повезло…
НЕ ДУМАТЬ О СЕКСЕ
Хорошо быть японской старшеклассницей!
Быть японской старшеклассницей – это всё равно что быть секс-символом всей страны, да что там говорить – целого мира!
Образ девочки в сейлор фуку, матросской форме – это... это... это ВСЁ.
Японские старшеклассницы могут сдавать трусики – а трусы мальчиков никому не нужны.
Японские старшеклассницы могут ходить на эндзё косай («свидания для помощи») со взрослыми мужчинами, которые платят очень хорошие деньги просто за свидание со школьницей в матроске. Секс не обязателен – обязательно быть малолеткой.
Рядом с этими спонсорами прыщавые и небогатые японские старшеклассники выглядят... да никак они не выглядят.
Так что быть японским старшеклассником – это значит думать не о сексе, а об уроках.
А быть японской старшеклассницей – это значит думать не о сексе, а о деньгах и о том, что можно на них купить.
ЧУВСТВОВАТЬ ГЕНДЕРНОЕ НЕРАВЕНСТВО
Девочкам в современном японском обществе вообще живётся неплохо. Замуж всегда можно успеть, а пока можно заняться чем-нибудь интересным. А вот мальчикам труднее: от них ждут, что они «оправдают ожидания» родных – максимум продолжат «семейное дело», минимум – заведут семью и будут пахать до пенсии. И вообще слезут с родительской шеи.
Кстати, в японских школах принято, что девочка первая начинает «знакомство». Поэтому японские старшеклассники вынуждены «ждать».
У японских старшеклассников, как и у их сверстников по всему миру, этот период жизни знаменуется прыщами, комплексами и мастурбацией. Поэтому для них и снимают аниме про школьников-героев. Чтобы хоть как-то отвлечь.
Так что японские старшеклассники гораздо чаще японских старшеклассниц предпочитают жить в мире своих фантазий.
ПУТЕШЕСТВОВАТЬ
Самое любимое развлечение японцев (после «вкусно пожрать», разумеется) – это путешествия. В школе эта национальная страсть принимает форму экскурсий, куда отправляются всем классом под предводительством классного руководителя.
Поездки оплачиваются самими учениками. Направление путешествия определяют на классном собрании. Это может быть поездка по историческим местам великой родины. Или отдых на Гавайях. Или маленькое путешествие в Америку.
Главное в путешествии – тщательно разработанный план. Японские старшеклассники да и вообще японцы любят, когда всё распланировано и разложено по полочкам. И на все мероприятия ходят стройной колонной, следуя за флажком экскурсовода или учителя. Потому что так спокойно. И правильно.
Быть японским старшеклассников в другой стране – значит жаждать развлечений, но в соответствии с расписанием. Это значит ощутить внезапный прилив особой привязанности к своему классу – потому что это свои.
БЫТЬ ЯПОНСКИМ СТАРШЕКЛАССНИКОМ
Чувствовать себя как в 12-13 лет: инфантильность пополам с неуверенностью, желание казаться более крутым – и при этом страх не слишком сильно выделяться.
Постоянно соотносить свои поступки и слова с остальным классом. Иметь их в виду – так или иначе быть частью коллектива. И не видеть в этом состоянии ничего унизительного.
Не просто слушаться учителя, но смотреть на него снизу вверх. Знать своё место во внутренней иерархии класса. Использовать свой авторитет.
Относиться пренебрежительно к окружающим. Быть готовым к драке, но при этом не задираться.
Быть предельно обидчивым, мнительным и скорым на суждения.
В общем, быть «маленьким» японцем.
БЫТЬ ЯПОНСКИМ СТАРШЕКЛАССНИКОМ В АПЕЛЬСИН-СИТИ
Быть японским старшеклассником в Апельсин-сити, это значит испытывать постоянный стресс, потому что ты слишком привык к размеренной и расписанной по часам жизни.
Тебя никто не научил реагировать на неожиданное появление белых и пушистых северных зверьков отряда песцовых.
Тебя никто не научил находит оригинальные и творческие решения из сложившейся ситуации.
Ты привык быть как все. И поступать так, как поступали до тебя много раз.
Но когда внешний мир выворачивается наизнанку – что может вылезти из твоего внутреннего мира после всех этих лет в японской школе?
БЫТЬ ПРОЩЕ
Быть японским старшеклассником проще, чем быть российским старшеклассником.
Быть японским старшеклассником проще, чем быть японцем.
Быть японским старшеклассником проще, чем быть эльфом или какой-нибудь другой кавайной харькой.
Быть японским старшеклассником легче всего, потому что это означает быть одним из многих.
ПРИВЫКНУТЬ
Быть японским старшеклассником всё равно что быть почти готовой «вещью» на ленте конвейера.
Сначала детский сад, потом 6 классов начальной, потом 3 класса средней школы, впереди – университет, «передышка» между адом зубрёжки и преисподней первых лет работы.
Университетское образование в Японии, в отличие от европейского и уж тем более российского, не отличается строгими требованиями к студентам, так что три класса старшей школы могут быть приравнены к тому последнему кругу стадиона, когда бежать легче, потому что финиш совсем близко.
Быть японским старшеклассником – значит быть человеком, который думает одновременно о предстоящих ответственных экзаменах и о халявных университетских годах.
ЧУВСТВОВАТЬ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ
Три класса старшей школы – это практически финал многолетней гонки.
Предполагается, что на трибунах – все твои предки, вся страна и даже лично император. Хотя на самом деле там нет никого. Родители вечно-на-работе. Слышишь от них, как по дедушке Ленину, «учиться, учиться и ещё раз учиться».
И ты должен надрываться изо всех сил. Так заведено. Предполагается, что усердие и трудолюбие сделают из тебя... сделают из тебя того, кем ты должен быть.
Наверное, в этом и заключается счастье родиться в Японии.
ЗУБРИТЬ
Быть японским старшеклассником – это значит быть рядовым зубрилой в мире безумных зубрил – и успеть слегка подустать от этого дурдома за годы учёбы.
Японский язык самый трудный? Японское образование само по себе не подарок, а вкупе с двумя азбуками и иероглифами вообще похоже на проклятие. «Чтоб тебе учиться в японской школе!»
Японское образование не предполагает «научиться мыслить», «научиться мыслить творчески» и уже тем более «научиться мыслить творчески и оригинально». Главной задачей японского образования во второй половине прошлого века было сделать «стандартную деталь» промышленной машины, которая неслась на всех порах к прекрасному будущему, но с 90-х годов ощутимо пробуксовывает.
Поэтому последние годы идут разговоры о реформах. Мол, надо растить индивидуальностей.
А японские школьники продолжают зубрить. Потому что никто не отменял тесты и экзамены.
УЧИТЬ УРОКИ
Зубрёжка – единственный способ пройти через ЭТО. Все зубрят. Нельзя не приготовиться к занятиям – и если ты не убьёшь ещё один вечер на уроки, в 99 случаях из ста ты будешь чувствовать угрызения совести.
«99 случаев из 100» означает, что на сотню неудачников всегда приходится один совершенно чокнутый. Но в среднестатистических японских школах таких не бывает – поэтому лучше не обольщаться.
Кроме «домашней работы» есть ещё и занятия с репетитором – потому что каждый японский старшеклассник был бы рад попасть в приличный университет. А для этого надо набрать максимальное число баллов на экзаменационных тестах. Лучше всего – 100. А для этого надо учить, учиться и учиться.
Все проходят через это – чем ты лучше других?
Ничем.
БЫТЬ КАК ВСЕ
Японский старшеклассник ничем не лучше и не хуже другого японского старшеклассника – аналогичная ситуация для японских старшеклассниц.
Одинаковая форма. Всегда. Твоя индивидуальность – телефон и какие-нибудь мелочи.
Уборка классного помещения (у каждого класса – своя комната). Участие в собраниях. Ты с классом «и телом, и душой».
В японской школе нет конкуренции. Учителя никогда не сравнивают одного ученика с другим. Японское общество всегда очень трепетно относилось к таким понятиям как чувство собственного достоинства. А поскольку конкуренция предполагает унижение одного и возвеличивание другого, постольку конкуренции в Японии практически нет.
Потому что на протяжении веков для «самоуспокоения» оскорблённые японцы применяли в качестве универсального лекарства усекновение головы или же нож в области сердца или другого важного органа. Кстати, помогло.
С тех пор японцы соревнуются не друг с другом, но с обстоятельствами.
СДАВАТЬ ЭКЗАМЕНЫ
Главный противник японского старшеклассника – всевозможные письменные «провочные» и экзамены. Университеты отбирают лучших – но не лучших «из», а по результатам тестирования.
Твоя оценка – это всегда твоя оценка. Никто не смеет на неё посягать. А для собственного успокоения ты должен добиться того, что это были вожделенные 100 баллов. Поэтому единственные твои противники – собственная лень и тупость. Ну, и желание развлечься, разумеется.
ЗАНИМАТЬ СВОЁ МЕСТО В ИЕРАРХИИ
На вершине «пищевой цепочки» – учитель. Это как сёгун – ему можно всё: кидаться мелом, бить линейкой, кричать. Авторитет учителя священен: ему нельзя задавать вопросы, ни в коем случае нельзя пытаться «поймать» его на ошибке, а уж тем более спорить.
Это недостижимая высота. Остальное зависит от «срока службы», то есть учёбы.
Быть японским старшеклассником – этот всё равно что пройти через состояние «духа», стать «дедом» – и вот он, близко, желанный «дембель».
Ты привык к дедовщине, и не видишь в этом ничего ужасного. С каждым школьным годом становилось всё меньше людей, которых ты называл уважительно «семпаем» и которые помыкали тобой – и всё больше тех, кто обязан смотреть на тебя «снизу вверх».
В первом классе старшей школы ты в последний раз – «дух».
Во втором классе – ты на вершине.
В третьем классе ты живёшь только для экзаменов.
ОТЛИЧАТЬСЯ
Все равны в одном отдельном классе японской школы, но некоторые – равны менее других.
В условиях всеобщей похожести и одинаковости любое отличие может быть воспринято как знак уродства – особенно если обладатель этого отличия не способен постоять за себя.
И поскольку жаловаться стыдно, никто не заступится за «гадкого утёнка». Жертва «идзим» (издевательств) должна терпеть. Или решить эту проблему «по-самурайски»: повеситься или как-нибудь ещё разобраться с бессмысленностью собственного существования.
Быть японским старшеклассником – это иметь в виду, что парии, которых можно унизить, есть всегда и везде. И возможно – ты один из них.
БЫТЬ ГОТОВЫМ К САМОУБИЙСТВУ
Самоубийство – лучший способ решить неразрешимые проблемы. Самоубийство – идеальный способ искупить собственную несостоятельность, ничтожность или слабость. Самоубийство можно воспринимать как «запасной путь» или самое действенное лекарство от депрессии.
Ты недостоин быть школьником, японцем, человеком? Ты не оправдываешь ожидания? Тебя унижают, а у тебя не хватает духа постоять за себя? Ты не уверен, что сдашь экзамены?
Сделай это – в одиночку или в кампании. И тогда ты обретёшь величие, потому что только сильный человек способен так оправдаться перед миром и защитить своё доброе имя. Так ты продемонстрируешь, что твой дух сильнее тела.
Быть японским старшеклассником – это значит относиться к самоубийству как одной из культурных традиций своей страны. Это почти обыденность. Многие делали это.
ХОДИТЬ В ШКОЛЬНЫЙ КЛУБ
Быть японским старшеклассником – значит, ходить в какой-нибудь клуб. Чаще всего – по тому же «профилю», что и в средней школе. Это не совсем развлечение, но всё равно какая-то «отдушина».
Кстати, старшая школа чаще всего находится в отдельном здании, поэтому после сдачи экзаменов в школу ты выбираешь себе клуб, и если ты его не выберешь – от тебя не отстанут. К посещению школьных клубов относятся довольно серьёзно. Активисты клуба будут донимать тебя, если ты его бросишь или будешь небрежно относиться к жизни клуба. Это ещё она команда, коллектив, ради которого ты должен быть и трудиться.
Если твоё увлечение – спорт, тебе проще всего: спортивные секции по баскетболу, бейсболу, бега и т.п. есть везде. Как и музыкальные и другие художественные «самодеятельности».
Каждый год проходит школьный фестиваль, и в общем-то твои творческие порывы можно легко реализовать. Особенно если это касается каких-то национальных видов искусства. Кэндо, стрельба из лука, го или каллиграфия поддерживаются, хотя, в отличие от американских школ, успехи в «хобби» или спорте не позволят отлынивать от уроков.
ЗАНИМАТЬСЯ БОЕВЫМИ ИСКУССТВАМИ
Кстати, спорт как «развлечение» или «состязание» появился в Японии двести лет назад. А боевые искусства были, кажется, всегда, потому что боевые искусства – то самое состязание сильного духа и ленивого тела.
Этот как уметь играть в футбол для русского школьника: если ты не занимался кэндо, ты владеешь приёмами дзюдо или каратэ.
Поэтому боевое искусство для тебя не хобби и не развлечение, а скорее на уровне уроков физкультуры.
Быть японским старшеклассником – значит потенциально быть более-менее подготовленным бойцом.
ИГРАТЬ В КОМПЬЮТЕРНЫЕ ИГРЫ
Ты играешь в компьютерные игры, SonyPlaystation и на игровых автоматах. Симуляторы, аркады, даже танцевальные – вся игровая индустрия работает на тебя. Если ты старшеклассник.
Впрочем, девушки тоже увлекаются этим. Если есть время.
СМОТРЕТЬ АНИМЕ И КОСПЛЕИТЬ
Это не самый популярный вид отдыха – скорее один из.
И на человека, который твердит о своём любимом герое, смотрят как на идиота. Как и везде.
Кстати, смотрят не то аниме, которое во всём мире считается шедевральным. Наибольшей популярностью пользуется «мыло» - туповатые комедии и бесконечные саги с роботами и 15-тилетними героями. Чаще всего ты смотришь аниме, чтобы отвлечься и разгрузить мозги.
Большинство японских старшеклассников аниме не смотрят – времени нет.
ШОППИНГОВАТЬ
Покупать всё самое новое и самое классное. Тряпки и косметику, если ты старшеклассница. Дивайсы и прибамбасы с наворотами, если ты старшеклассник.
Это не значит, что это делают все – но все хотели бы делать это.
Некоторые японские старшеклассники подрабатывают, чтобы добыть на это деньги. Потому что карманных дают не много – одна школа и уроки с репетитором вылетает семье «в копеечку», да и зачем давать на развлечения? Пусть учится…
Девочкам в этом отношении повезло…
НЕ ДУМАТЬ О СЕКСЕ
Хорошо быть японской старшеклассницей!
Быть японской старшеклассницей – это всё равно что быть секс-символом всей страны, да что там говорить – целого мира!
Образ девочки в сейлор фуку, матросской форме – это... это... это ВСЁ.
Японские старшеклассницы могут сдавать трусики – а трусы мальчиков никому не нужны.
Японские старшеклассницы могут ходить на эндзё косай («свидания для помощи») со взрослыми мужчинами, которые платят очень хорошие деньги просто за свидание со школьницей в матроске. Секс не обязателен – обязательно быть малолеткой.
Рядом с этими спонсорами прыщавые и небогатые японские старшеклассники выглядят... да никак они не выглядят.
Так что быть японским старшеклассником – это значит думать не о сексе, а об уроках.
А быть японской старшеклассницей – это значит думать не о сексе, а о деньгах и о том, что можно на них купить.
ЧУВСТВОВАТЬ ГЕНДЕРНОЕ НЕРАВЕНСТВО
Девочкам в современном японском обществе вообще живётся неплохо. Замуж всегда можно успеть, а пока можно заняться чем-нибудь интересным. А вот мальчикам труднее: от них ждут, что они «оправдают ожидания» родных – максимум продолжат «семейное дело», минимум – заведут семью и будут пахать до пенсии. И вообще слезут с родительской шеи.
Кстати, в японских школах принято, что девочка первая начинает «знакомство». Поэтому японские старшеклассники вынуждены «ждать».
У японских старшеклассников, как и у их сверстников по всему миру, этот период жизни знаменуется прыщами, комплексами и мастурбацией. Поэтому для них и снимают аниме про школьников-героев. Чтобы хоть как-то отвлечь.
Так что японские старшеклассники гораздо чаще японских старшеклассниц предпочитают жить в мире своих фантазий.
ПУТЕШЕСТВОВАТЬ
Самое любимое развлечение японцев (после «вкусно пожрать», разумеется) – это путешествия. В школе эта национальная страсть принимает форму экскурсий, куда отправляются всем классом под предводительством классного руководителя.
Поездки оплачиваются самими учениками. Направление путешествия определяют на классном собрании. Это может быть поездка по историческим местам великой родины. Или отдых на Гавайях. Или маленькое путешествие в Америку.
Главное в путешествии – тщательно разработанный план. Японские старшеклассники да и вообще японцы любят, когда всё распланировано и разложено по полочкам. И на все мероприятия ходят стройной колонной, следуя за флажком экскурсовода или учителя. Потому что так спокойно. И правильно.
Быть японским старшеклассников в другой стране – значит жаждать развлечений, но в соответствии с расписанием. Это значит ощутить внезапный прилив особой привязанности к своему классу – потому что это свои.
БЫТЬ ЯПОНСКИМ СТАРШЕКЛАССНИКОМ
Чувствовать себя как в 12-13 лет: инфантильность пополам с неуверенностью, желание казаться более крутым – и при этом страх не слишком сильно выделяться.
Постоянно соотносить свои поступки и слова с остальным классом. Иметь их в виду – так или иначе быть частью коллектива. И не видеть в этом состоянии ничего унизительного.
Не просто слушаться учителя, но смотреть на него снизу вверх. Знать своё место во внутренней иерархии класса. Использовать свой авторитет.
Относиться пренебрежительно к окружающим. Быть готовым к драке, но при этом не задираться.
Быть предельно обидчивым, мнительным и скорым на суждения.
В общем, быть «маленьким» японцем.
БЫТЬ ЯПОНСКИМ СТАРШЕКЛАССНИКОМ В АПЕЛЬСИН-СИТИ
Быть японским старшеклассником в Апельсин-сити, это значит испытывать постоянный стресс, потому что ты слишком привык к размеренной и расписанной по часам жизни.
Тебя никто не научил реагировать на неожиданное появление белых и пушистых северных зверьков отряда песцовых.
Тебя никто не научил находит оригинальные и творческие решения из сложившейся ситуации.
Ты привык быть как все. И поступать так, как поступали до тебя много раз.
Но когда внешний мир выворачивается наизнанку – что может вылезти из твоего внутреннего мира после всех этих лет в японской школе?
Подписаться на:
Сообщения (Atom)